Ее величество королева. Никола Мизази
Ведь больно многое нам известно…
– Так зачем же ты-то сюда притащился?
– Тоже скучища начинала одолевать… Принимался было я за путевое дело… Да не такой я человек. Мне поразмашистее дело нужно… К тому же и мошна, в которой я кое-что на старость припас, все мелела да мелела, только на донышке оставалось. Собирался было я созвать старинных товарищей да попытать счастья хоть на малом, как тогда мы с кардиналом на большом пытали… Вот я надумал было…
– Да, видно, передумал, когда к тебе в хату заглянул один важный барин и сказал, что тебя в Неаполь требуют.
– Вот-вот…
– И отсыпал он тебе пятьдесят дукатов на дорожные расходы. И, кроме того, попросил, чтоб ты озаботился собрать старых товарищей, которые прежде под твоей командой работали.
– Это самое! Да ты-то почему знаешь?
– Очень просто. Этот барин и у меня за таким же делом побывал. А я, признаться, так, как и ты, скучать начинал… Да и мошна тоже отощала… И я собирался было за свой счет поработать…
– Против короля и королевы, которых мы тогда сами на трон посадили?
– А хоть бы против самого наисвятейшего дьявола.
Покуда между двумя приятелями, случайно очутившимися соседями по бархатным креслам, шел такой разговор почти шепотом, зала наполнялась новыми гостями. Все они, как и первые, сначала растерянно оглядывались, не сразу решаясь опускаться в богатые мягкие кресла. А если заговаривали между собой, то едва слышно.
– Поди из серебра эти подсвечники вылиты? – интересовался бородач с мрачной физиономией, по костюму – богатый калабрийский крестьянин.
– А то из чего же? – отвечал ему сосед, бодрый старик, морщинистое лицо которого прорезал длинный рубец.
– Эка штука! В таком разе каждый подсвечник стоит не меньше, чем те, что мы нашли в церкви альтамурской. Мне тогда всего один достался; я его в куски поломал, продал тогда за тридцать дукатов. А потратил я на него всего два заряда…
– Дешевенько добыл.
– Недорого. Да ты пойми, мы ведь сам-двадцать были. Как только, бывало, управимся со всеми республиканцами, так промеж себя непременно свары заведем. Иной раз и поколошматимся. Двадцать нас человек, все вместе эту церковь грабили…
– Я церкви всегда уважал, не грабил.
– Да то альтамурская, анафеме была предана, потому что в ней республиканцы защищались; заперлись было… Да еще и капеллан требовал от нас своей части из добычи… Детина был этот поп! В одной руке распятие, в другой винтовка. Четверых наших один стоил; только взглянуть на него. Хорошее тогда времечко было. Ась?
– Погодите, опять вернется, – отвечал сосед уверенно и знающе.
– Как? Право? Да ты знаешь, что вернется?
– Тише ты! Ну, где мы теперь, по-твоему?
– Знать не знаю, а хотелось бы разведать! Эти подсвечники на худой конец по сотне дукатов штука стоят.
– Мы, братец, сидим в зале королевского дворца, – прошептал старикашка на ухо приятелю.
– Что ты! Очумел разве?
– Меня провели