Столп огненный. Кен Фоллетт
с печью и с конструкцией было покончено, один из чужаков извлек из-под одежды длинный кинжал и попытался перерезать горло волу. Ему пришлось нелегко: шея животного оказалась мускулистой, он был вынужден буквально пилить своим кинжалом, а вол тоже не стоял спокойно в ожидании смерти, все норовил взбрыкнуть и вырваться. В конце концов чужак преуспел. Мычание внезапно прекратилось. Из раны фонтаном забила кровь, и вол обессиленно улегся на землю.
А потом столь же быстро, как появились, эти шестеро исчезли.
Вот уж не ожидал, что Херонима окажется расчетливой стервой, думал ошеломленный Барни, покидая дом Руисов. Должно быть, она всегда была такой, хладнокровной и себе на уме, а он этого не замечал; или же люди и вправду, как говорят, способны измениться, когда им выпадают тяжкие испытания. Как ни крути, какая разница? Так рассуждать, случиться может вообще что угодно – например, река может выйти из берегов и затопить город.
Ноги сами несли Барни к дому Карлоса. Добравшись до места, юноша столкнулся с новым потрясением – выяснилось, что Карлоса и Эбриму жестоко избили.
Карлос сидел на табурете посреди двора, а тетушка Бетси промывала и перевязывала его раны. Один глаз у него заплыл, губы раздулись и были все в крови, а сидел он не прямо, но согнувшись, будто у него болел живот. Эбрима лежал на земле, сунув руку под мышку другой; вокруг головы обвивалась окровавленная повязка.
За ними громоздилась куча мусора, еще недавно бывшая новой печью. Ее развалили полностью, превратили в груду битого кирпича. Конструкция с постромками выглядела клубком ремней и веревок. Мертвый вол неподвижно распростерся в луже крови. Господи, сколько же крови в этом животном, мимолетно подумалось Барни.
Бетси промокала Карлосу лицо куском тряпки, смоченным в вине. Вот она выпрямилась, швырнула тряпку наземь; в этом движении сквозило отвращение.
– Слушайте меня, – сказала она, и Барни догадался, что тетушка дожидалась его возвращения, чтобы поговорить со всеми своими мужчинами разом.
Он отважился ее перебить:
– Что тут произошло?
– Не задавай глупых вопросов, – прикрикнула тетушка. – Разве сам не видишь?
– Я хотел спросить, кто это сделал?
– Мы никого из них раньше не встречали. Они точно не из Севильи, уж поверьте. А если спросите, кто их нанял, я отвечу так – Санчо Санчес. Ему больше всех досадил Карлос своей печью, и он хотел купить мастерскую. Это он, я уверена, сказал Алонсо, что Эбрима – мусульманин и трудится по воскресеньям.
– Что же нам делать?
На вопрос Барни ответил Карлос, вставший с табурета:
– Сдаться.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы можем сражаться с Санчесом и сопротивляться Алонсо, но не обоим сразу. – Карлос добрел до продолжавшего лежать Эбримы, взял того за правую руку – левая рука африканца, похоже, изрядно пострадала – и помог встать. – Я продам мастерскую.
– Этого может оказаться недостаточно, особенно теперь, – предупредила тетушка.
Карлос