Говор камней. Ирод (сборник). Даниил Лукич Мордовцев
отвечала ему красавица, – отвори ларь, и возьми, сколько сердце твое желает; у меня же, если я пойду, как бы не распустились волосы.
И вошел юноша в кладовую, говорит сказание, и взял оттуда большой сосуд, ибо желание его было много понести семян. И он взял на себя зерно и семена дурры и вышел с ними.
Вот тут и начинается «флиртешен» египтянки за шесть, может быть, тысяч лет до наших дней.
– Как велика тяжесть на руке твоей? – издали спросила кокетка.
– Две меры дурры и три меры пшеницы составляют вместе пять мер, кои лежат на руках моих, – отвечал богатырь в простоте души своей.
– Велика сила твоя, – проговорила соблазнительница и, конечно, стрельнула в простоватого молодца своими египетскими глазищами. – Давно смотрела я на силу твою во всякое время.
И сердце ее познало его, говорит сказание, она встала и обняла его.
– Дай нам насладиться часом покоя, – прошептала чаровница. – Хорошо тебе будет, ибо я приготовлю тебе одежду праздничную.
Тогда, говорит сказание, уподобился юноша пантере страны полуденной от внутреннего гнева по поводу дурных слов, которые она к нему говорила; она же испугалась выше всякой меры. И он говорил к ней, сказав:
– Ты, о женщина! Ты была мне как мать, и муж твой был мне как отец, ибо он старше меня, так что он мог бы быть моим родителем. Зачем такой большой грех был мне сказан? Не говори мне таких слов в другой раз, ибо в этот раз я ничего не скажу, и ни одно слово об этом не выйдет из уст моих кому бы то ни было.
И он навьючил на себя свою ношу и пошел на поле. И подошел он к старшему брату своему, и они совершили работу дня. Когда же настал вечер, тогда возвратился старший брат в жилище свое. И младший брат его шел за быками, которых он навьючил разными хорошими вещами поля и гнал их перед собою, чтобы приготовить им подстилку в их хлеве в деревне.
И вот жена старшего брата, продолжает сказание, боясь за слово, сказанное ею, взяла кувшин жиру, и она была, как некто, которому злодей сделал насилие, желая сказать своему мужу: твой младший брат сделал мне насилие.
И муж ее возвратился вечером, как обыкновенно он делал каждый день, и вошел в дом свой и нашел жену свою, лежавшую в припадке дурноты. Она не подала воды на руку его, как обыкновенно. И светильник не был зажжен, так что дом был в темноте. Она же лежала и ее рвало. И муж ее говорил ей так:
– Кто имел дело с тобой? Встань!
Она же сказала ему:
– Никто не имел дела со мной, кроме твоего младшего брата, ибо когда он пришел, чтобы взять семян для тебя, то он нашел меня сидящею одну и говорил мне: «Давай повеселимся один час на покое, – распусти свои волосы». Так он говорил мне, я же не послушала его, а сказала: смотри, не мать ли я тебе (хороша мамаша!) и старший брат твой не как отец ли для тебя? – так говорила я ему, он же не переставал говорить и сделал мне насилие, дабы я тебе не сказала этого. Ныне же, если ты его оставишь в живых, то я сама себя убью.
Каково!.. И тут сказалась Ева.
Анепу пришел в ярость и порешил убить брата.
Но за