Залив Голуэй. Мэри Пэт Келли
в городе?
– Они продают там рыбу, – ответил Майкл.
Скрестив руки на груди, он слегка раскачивался на пятках. Я еще никогда не видела его лицо таким напряженным. Злым.
Не замечая этого, Оуэн Маллой опять обратился ко мне:
– Тесси говорит, что твоя бабка накладывает заговоры, а мать варит настои из трав, собранных при полной луне.
– Это лечебные травы для рожениц, – сказала я. – Моя мама – повитуха в нашей деревне.
– Я говорил все это остальным, – сказал Оуэн, – но потом Тесси начала распространять слухи про твою сестру, которую называют Жемчужиной. Раскопала всякие истории про нее, так что… В общем, лучше ей к вам не приходить…
– Все, прекратите немедленно, Оуэн, – твердо сказал Майкл. – Я не стану жить там, где не уважают Онору и ее семью. Все наши договоренности расторгаются. Пойдем, Онора.
Все это Майкл произнес горячо и очень по-ры-вис-то, как сказал бы Оуэн.
– Постройте дом в деревне. И докажите, что Тесси Райан не права.
Но Майкл не хотел и слышать об этом.
– Мы уходим, мистер Маллой. Спасибо за вашу помощь на скачках. Оставьте себе свой заработок, но, пожалуйста, верните мне деньги за аренду.
– Что ж, идите.
Оуэн Маллой сильно разозлился и принялся скакать вокруг Майкла, тыча ему пальцем в грудь. Он называл нас неблагодарными, выкрикивал, что просто хотел дать нам знать. Майкл тяжело засопел, а я подумала: Оуэну повезло, что он такой маленький, иначе Майкл мог бы его ударить.
– Майкл, – вмешалась я, – подожди.
– Подождать?
– Я знаю, что ты хочешь оживить все эти поля.
– Но только не тогда, когда вас тут неправильно понимают и оскорбляют.
– А что если я хочу остаться? – спросила я Майкла.
Он внимательно посмотрел на меня.
– Тебе решать, Онора.
– Ты позволяешь принимать решение ей? – взвился Оуэн, брызгая слюной. – Женщина диктует мужу, что ему делать?
Это снова завело Майкла, и теперь они оба принялись орать друг на друга.
– Майкл, Оуэн, остановитесь! Послушайте меня! Оуэн Маллой, вы, конечно, знаете эту историю про жену одного вождя клана, которого вы называете Эоган?
– Не время для историй, сейчас это не к месту, – отрезал Майкл.
– Это всегда к месту. Fadó, давным-давно… – нараспев начала я, и они подозрительно переглянулись.
«Лучше сделать это побыстрее», – подумала я и завела одну из любимейших бабушкиных историй – «Cailleach у родника».
– Одна cailleach – или ведьма, другими словами, – охраняла источник, расположенный глубоко в дремучем лесу, – начала я. – Она была очень старой, вся в морщинах и с большой бородавкой на носу. Однажды к тому источнику пришло семеро сыновей вождя Эогана, которые разгорячились во время охоты и очень хотели пить. Старая карга протянула им золотую чашу с водой и сказала: «Каждый из вас может попить, но сначала он должен поцеловать меня».
Теперь уже Оуэн и Майкл слушали внимательно, прислонившись к старой каменной стене.
– «Ты