Залив Голуэй. Мэри Пэт Келли
Ирландии: мы пели и кричали, отец шел с Оуэном и его соседями, а Деннис, Джозеф и Джонни ушли вперед, выкрикивая: «Faugh-a-Ballagh! Все с дороги!»
Мы кружили по Голуэй Сити и в Менлохе пересекли реку. Многие мужчины порывались оставить нас и направиться прямиком в городские пабы. Но Оуэн хотел собрать свою семью, жену и детей, а также семьи своих соседей на празднование этого события в Барне, которое, безусловно, уже началось.
– Мы будем проходить через участок, который Майкл собирается взять, – сказал Оуэн.
– Аскибуой? – спросил отец.
– Нокнукурух, – поправила его я.
При заключении брачного контракта роль отца Майкла взял на себя Оуэн Маллой. Отец не мог отказать нам. У Майкла были реальные деньги – золотые монеты, честно заработанные им при поддержке достопочтенного Маркуса Линча. Нам не нужно было больше пересекаться с Пайками. А что до Патрика Келли… Что бы ты ни говорил, ná habair tada, – не говори ничего. То, о чем отец не знает, не может расстроить его или нанести ему вред.
Хотя был уже поздний вечер, солнце стояло еще высоко, когда мы достигли деревушки Оуэна.
– Взгляните, сэр, отсюда виден залив? – спросил Майкл. – Мы заберемся так высоко, что Онора сможет спускаться к вам, чтобы предупредить, когда на небе будут собираться тучи.
Отец вдруг отвернулся и молча потопал прочь.
– Что я такого сказал? – удивленно спросил Майкл.
– Возделывай землю, играй на своей волынке, разъезжай на своей рыжей лошади-банши, – сказал Джонни Лихи, – но никогда не делай при Джоне Кили никаких заявлений о погоде. Это приносит неудачу.
Я догнала отца.
– Он научится, папа, и обязательно все поймет. А здесь… – Я взяла его за руку. – Посмотри, папа, – это же волшебный форт. Бабушке тут понравится. Оуэн Маллой сказал, что когда-то в старину здесь была крепость – Ráth of ún, от которой пошло название всего прихода – Рахун. А это означает, что место это, конечно, счастливое. А еще, папа, здесь есть святой источник. – Я показала ему глубокое отверстие в углублении на склоне холма, огороженное невысоким каменным забором. – Родник Святого Джеймса.
– Моего деда звали Джеймс, – сказал отец.
– И здесь будет жить еще и малыш Джеймс, если ты разрешишь нам пожениться. Папа, я очень люблю Майкла. Он хороший и честный человек. Он молится, не пьет, почти… ну, не так чтоб уж очень, и еще…
– Все, довольно, Онора. Ты можешь выходить за него замуж, только скажи своему мужу, чтобы он при мне никогда не говорил о погоде, а еще чтобы не упоминал кроликов и лис.
– Он не будет! Спасибо, папа! Спасибо!
Народ целыми таунлендами выходил приветствовать нас, когда мы спускались по дороге в Баллимони к побережью и заходили в Барну. Здесь уже разнеслась молва – один из наших выиграл Голуэйские скачки. Люди из Рашина, Каппе, Деррилони, Траски Восточного и Западного, Баллибега, Лачли и Корболи стояли в летних сумерках и радостно окликали нас.
– Может, это Рыжий Хью[28] вместе с Дикими гусями[29] прибыл спасти нас? – донеслось до меня.
Многие выкрикивали
Хью О’Доннел, король Тирконнела (совр. Донегол) по прозвищу Рыжий Хью, возглавлял повстанцев во время Девятилетней войны (или Тайронского восстания) против англичан в 1594–1603 годах.
Дикие гуси – прозвище ирландских солдат.