Замок тайн. Наталия Образцова
Особенно если учесть, что мать Рут, благочестивая Сара Холдинг, никому не дает спуску. Как и леди Ева. Так что будут дела! – И он плебейски захихикал, потирая руки.
Улыбка на лице Карла стала совсем вымученной, и Джулиан поспешил прекратить беседу. Хозяин провел их по длинному коридору, далее – по узкой винтовой лестнице в мансарду. В комнате было чисто и уютно, от разогретой жаровни веяло приятным теплом.
Едва хозяин вышел, Карл, не раздеваясь, рухнул на кровать. Джулиан видел, насколько его спутник измучен и утомлен. Он ожидал, что Карл сразу заснет, но все то время, пока молодой лорд снимал и укладывал на ларе перевязь со шпагой, расстегивал и вешал сюртук, а после проверял пистолеты, Карл ворочался и вздыхал.
– Ты слышал, он говорил о Еве Робсарт.
Джулиан подавил зевок.
– Ну и что?
Карл протяжно вздохнул.
– Это была самая красивая фрейлина двора моей матушки, девушка, из-за которой я совсем потерял голову. А ведь мне не было и пятнадцати. Я носил титул принца Уэльского, на меня заглядывались все девушки. А Ева… О, она тоже была мила со мной. Но смотрела лишь на моего двоюродного брата Руперта. Боже, как я мучился тогда! Да и после я долго не мог забыть свою первую любовь. Пока… – он улыбнулся, – пока не встретил другую женщину, захватившую мое воображение.
Из этих слов Джулиан понял, что это был не такой уж долгий срок.
– Ева Робсарт, – мечтательно повторил Карл. – Надо же… – Он тихо засмеялся. – Там, где появлялась леди Ева, всегда случались скандалы.
– Она дочь Дэвида Робсарта? – только и спросил Джулиан.
– Да, – сказал Карл, и улыбку на его лице сменило злое выражение. – Она дочь предателя. Ничего удивительного, что она теперь сошлась с Гаррисоном.
Он отвернулся. Спустя некоторое время по ровному дыханию короля Джулиан понял, что тот уснул. Сам же он не собирался пока спать. Он вообще за последнее время научился довольствоваться лишь крохами сна – сознание долга и ответственность научили его этому. Он не мог сомкнуть глаз, пока не убеждался, что его августейшему попутчику ничего не грозит. А сейчас, пока они находились в незнакомом месте, в краю, где столь сильна приверженность парламенту и всем заправлял родственник проклятого Гаррисона, он не мог быть спокоен. Поэтому, положив поближе пистолеты и опершись спиной о стену, Джулиан приготовился бодрствовать.
Джулиан подумал о лорде Дэвиде Робсарте, которого Карл назвал предателем. Он никогда не встречал его, но был весьма наслышан об этом человеке, считавшемся едва ли не другом Оливера Кромвеля, одним из немногих английских лордов, которые признали республику. В свое время он сражался против короля, причем столь успешно, что одним из любимых тостов роялистов стало: «Выпьем за светлый день, когда мы вздернем проклятого Робсарта». После пленения короля он оставил службу в армии и занялся Вест-Индской компанией.[6] Во время суда над Карлом I, когда палата лордов вся до единого высказалась против казни короля, он единственный