Хроника смертельной весны. Юлия Терехова
расскажу, – процедил он. – Если захочешь.
– Я сейчас хочу, – смело заявила она.
– А мне плевать, чего ты хочешь, – отрезал он. Рыжая девка уже изрядно его достала. Но Бриджит его демонстративное равнодушие уязвило. Ей захотелось задеть его побольнее и понаблюдать за реакцией.
– Правда, что ты убийца?.. – начала она, но даже не успела заметить, как оказалась пригвожденной к стене – так, что не могла ни пошевелиться, ни вздохнуть. Его локоть уперся ей в горло, перекрыв воздух. Бриджит захрипела.
– Еще один вопрос и тебя уже ничего не будет интересовать в этом бренном мире, – тихо произнес он, и от звука его голоса она оцепенела, как от шипения кобры.
– Пусти, – еле слышно потребовала она, но он не торопился.
– Ты меня поняла? – спросил он.
Бриджит сама не понимала почему, ее, отважную и нахальную, охватила мелкая дрожь, хотя она смутно осознавала, что вряд ли он прикончит ее прямо сейчас.
– Между прочим, – сипела она полузадушено, – я убила больше тридцати человек.
– Впечатляет, – его ледяную гримасу с трудом можно было назвать улыбкой. – А вот я не считаю тех, кого убиваю, я… просто их убиваю – долго и со вкусом. Я тебя на ремешки нарежу.
Он чуть напряг мышцы руки, которой прижимал ее к стене и у Бриджит потемнело в глазах. – Пусти… Прости…
– Я редко прощаю, – тем не менее, он отпустил ее, и она схватилась за горло. Легкие разрывались от хлынувшего в них воздуха: – Anchuinse[61]…
– Хорошо, что я не знаю ирландского… или гэльского… и могу игнорировать твои ругательства.
– Scum[62], – прохрипела она.
– Fuck you[63], – он вновь плюхнулся на диван и уткнулся в журнал. Бриджит, тем временем, судорожно копалась в сумке, в поисках телефона. Наконец, нашла и набрала номер: – Это я, – задыхаясь, произнесла в трубку. – Он чуть не убил меня минуту назад.
Американец услышал звонкий голос. Но не разобрал слов. Судя по тону, ирландке не выразили никакого сочувствия.
– Я поняла, мэм, – девушка поджала пухлые губы. Нажав на кнопку, она с ненавистью посмотрела на мужчину. Выдохнула:
– Feicfidh me tu a mharu[64].
– Смотри, не лопни от злости, – отозвался он.
Некоторое время они молчали. Бриджит сверлила его злобным взглядом, а он делал вид, что читает журнал. Прошло минут пятнадцать, прежде чем Десмонд соизволил обратить на нее внимание:
– Уверен, тебе нужен секс. И сразу полегчает. После стольких лет-то в тюряге…
– Что? – она была так ошарашена, что сразу не поняла, о чем он говорит, а когда поняла, залилась краской. – Ты себя предлагаешь?
– Еще чего, – его слова звучали серьезно. – Но ты можешь пойти на улицу Сен-Дени.
– Зачем? – растерялась она. – Что это за улица?
– Там снимают шлюх, – пояснил он. – Заодно подзаработаешь. Выглядишь, как «white trash»[65] – не мешало б привести себя в порядок. Изабель не очень-то щедра.
Она смотрела на него распахнутыми глазами, которые
Урод (гэльский)
Сволочь (гэльский)
Да пошла ты! (англ, вульг)
Я тебя убью (гэльский)
«белая рвань» – (амер. англ, презр)