Звезды Эгера. Т. 1. Геза Гардони
помню.
– И никаких имен с детских лет не припомнишь?
– Нет.
– Странно, что ты не забыл венгерский язык.
– В янычарском училище было много венгерских мальчиков.
– А ты не знал мальчика по имени Имре? Имре Шомоди. Из селения Лак.
– Что-то не припомню…
– Круглолицый, черноглазый, пухленький мальчик. Ему еще пяти лет не исполнилось, когда его похитили. На левой груди у него родинка в виде трилистника – такая же, как у меня.
Священник раскрыл рубаху на груди: пониже левого плеча показались три родинки, слитые наподобие трилистника.
– Я знаю этого мальчика, – сказал турок, – и родинку эту видел у него не раз, когда мы умывались. Только теперь его зовут иначе, по-турецки – не то Ахмедом, не то Кубатом.
– А вы не вместе бываете с ним в походах?
– Когда вместе, а когда и нет. Сейчас он в Персии воюет.
Священник пристально поглядел на турка.
– Врешь!
Он внимательно смотрел на зашнурованные кожаным шнурком красные башмаки янычара, словно размышлял, почему именно порвался башмак на левой ноге и как раз на носке.
– Гад! – бросил священник с презрением. – Ты в самом деле достоин того, чтоб я тебя убил!
Турок пал на колени.
– О господин, пощади, помилуй! Возьми все, что есть у меня, сделай своим рабом! Буду служить тебе покорно, верно, как преданный пес.
– Вопрос только в том – человек ты или дикий зверь? Освобожу тебя, а кто поручится, что ты не будешь снова грабить и убивать моих несчастных соотечественников?
– Пусть Аллах обратит на меня все бичи своего гнева, если я еще хоть раз в жизни возьму оружие в руки!
Священник покачал головой.
Турок продолжал:
– Клянусь тебе самой страшной клятвой, какую только может принести турок!
Священник скрестил руки на груди и посмотрел в глаза своему пленнику.
– Юмурджак, ты говоришь со мной, стоя на коленях у порога смерти, и меня же почитаешь глупцом? Думаешь, я не знаю, что гласит Коран[19] о клятве, данной гяуру[20]?
На лбу у турка выступил пот.
– Так потребуй что-нибудь от меня, господин! Скажи, что ты хочешь, – я все выполню.
Священник раздумывал, подперев рукой подбородок, и наконец промолвил:
– У каждого турка есть амулет, который защищает его в боях и приносит счастье.
Турок опустил голову.
– Деньги твои мне не нужны, – сказал священник. – Дай мне свой амулет.
– Возьми, – пробормотал турок. – Он на шее у меня висит. Просунь руку под безрукавку.
Янычар поднял голову. Священник нашел амулет, зашитый в синий шелковый мешочек, сорвал его с золотой цепочки, сунул себе в карман. Затем встал позади турка и разрезал веревку, крепкими узлами стягивавшую ему руки и ноги.
Турок стряхнул веревки с рук и внезапно обернулся. Взгляд его желтых, как у тигра, горящих глаз обжег отца Габора.
Но тот уже держал копье наперевес и улыбался:
– Ну-ну, Юмурджак! Смотри, нос себе не уколи!
Юмурджак отпрянул от него и, весь