Всеми правдами и неправдами. Алексей Фомичев

      – …Дыши спокойно, глубоко. Не шевелись.

      Ловкие руки опоясали широкую грудь резинкой с датчиком, пухлые пальцы застегнули пряжку. Нэд стоял столбом, пока доктор – невысокого роста живчик с небольшим брюшком в ослепительно белом халате, с аккуратно зачесанной лысиной на макушке, – колдовал с техникой.

      – Ничего не мешает?

      – Да нет.

      Скучающий Нэд разглядывал кабинет. Светло-голубые тона, белый потолок. Широкое окно раскрыто, запах листвы витает над головой. В углу широкая кушетка, рядом на столе компьютер и черный прямоугольник какого-то аппарата. У дверей вешалка и ширма.

      – Садь на стул. Спина ровная, расслабься. – Доктор надел на три пальца металлические кольца с проводками. – Нормально?

      – Ну.

      Нэда тянуло в сон. Спокойная обстановка и тишина кабинета убаюкивали. Глеб привез его сюда два часа назад, сказал: «Делай что велит» и уехал. Нэд похлопал вслед глазами, пожал плечами и послушно пошел за доктором.

      …Тогда, после боев, он сам перевязывал раны Мечислава – кровь обильно сочилась из глубоких отверстий. Оскар принес какие-то таблетки. Мечислав проглотил их залпом, не запивая. Его знобило, крупная дрожь пробегала по телу. Позже в машину заглянул Глеб. Выслушал Оскара и велел отвезти Мечислава к знакомому врачу. Хлопнул Нэда по плечу:

      – Здорово поработал! Неплохой куш получили.

      Тот кивнул – еще не отошел от смертельного марафона.

      – По обычаю, можешь просить отдельной награды, – вставил Диж.

      Глеб помедлил, кивнул.

      – Да. Денег, вещи… свободу не проси, только Виконт решает.

      Нэд утер рукой лицо, подумал. Перед глазами возникло девичье лицо. Рабыня на базаре… Пережитое возбуждение требовало разрядки, а обилие женских тел на арене взводило лучше водки.

      – Девчонку… – хрипло выдохнул он, – ту, на торгах…

      Диж недоуменно глянул на него. Оскар понимающе захохотал.

      – Зацепила!..

      – Лады. – Глеб повернулся к Оскару. – Знаешь, о ком он? Отлично. Дуй на базар, договорись. На одну ночь. Больше штуки не давай. И в «караван». Пусть там отдыхает.

      …Небольшая комната с огромной кроватью, узким шкафом, столом и двумя стульями. Лампа без абажура и красный торшер, на окне темные шторы. На двери засов, у входа полка – стволы часто хранили на ней.

      Девчонку привезли через полчаса. Оскар втолкнул в комнату, хлопнул ее по заду и весело крикнул:

      – До утра! Развлекайся на всю катушку, заслужил.

      Нэд сидел на кровати, молча разглядывая «награду». Обтягивающая майка, короткая юбка из легкой ткани. В глазах испуг, руки крепко сжаты. Не целованная. А лифчика нет, видимо, заставили снять. Да еще накрасили.

      На миг острая жалость ударила по нервам – несмышленая дура, попавшая в руки сволочей. Но внизу стало тяжело, кровь пульсировала, отдавая болью.

      Нэд встал, подошел к ней, провел рукой по волосам.