Консервированные дни. Анна Динельт
одиноким и потерянным во всеобщем веселье.
Меняя города и страны, Маттиас легко заводил друзей. Их счастливые лица на фоне очередной достопримечательности собирали десятки «лайков» и восторженных комментариев в Facebook. Довольные собой и приключением, новые знакомые возвращались к привычной жизни и к близким, а Маттиас шёл в отель – отличное место для работы и необременительных встреч, но совершенно неподходящее для усталости, наполненной мыслями, переходящей в бессонницу.
И сейчас, почти в полночь, в чужом городе, я была единственным для него человеком, с кем можно просто поговорить.
– Ты видела ночной мост? – заметив меня, Маттиас вышел из своего задумчивого оцепенения.
– Нет ещё.
– Тогда пойдём, но сначала надо найти мою куртку, становится холодно, – мы углубились внутрь квартала.
– И почему я верю, что ты не Джек-потрошитель? – пошутила я, пробираясь по тёмным улицам Старого Тбилиси. – Наверное, меня убедил твой профиль в Facebook.
– Ну там я не всегда пишу, что думаю. Решай, – ответ Маттиаса прозвучал очень серьёзно и, как мне показалось, обиженно.
– Это был английский юмор, – сгладила я возникший острый угол разговора.
В ночное время волна моста Мира мерцала всеми оттенками синего, а в прихотливом переплетении металлических конструкций прятались золотистые звёзды.
– Флаг Евросоюза, – Маттиас констатировал очевидное.
– Да, легко читается.
– Но вдохновлялся архитектор другим, – настал черёд моего собеседника делиться информацией из туристических проспектов и обзорных экскурсий. – Если приглядеться, то здесь можно найти спирали молекулы ДНК.
Рассматривая сооружение из стали, стекла и бетона в поисках скрытых смыслов, мы говорили о разных вещах. Похоже, что кто-то подсыпал в «Тархун» сыворотку правды:
– Я всегда стремилась быть идеальной. Лучше всех. Первая в классе, красный диплом в институте. А оказалось, что в жизни нельзя всё делать на отлично. Например, дисциплину «отношения» я провалила, хотя и там старалась быть лучшей версией себя.
Маттиас продолжил ночь откровений:
– В 27 лет я понял, что где-то свернул не туда. Всё было: хорошая работа, деньги, – но радости это не приносило. Неделю я просто лежал на кровати, ничего не ел, пока наконец не понял, что хочу другой жизни. Итог ты знаешь: я стал вегетарианцем и начал путешествовать.
Смена мест для Маттиаса, как и суета деятельности для меня, была кратковременным обезболивающим – таблеткой, сладкий вкус которой быстро заканчивался, оставляя нас снова наедине с собой.
– Однажды я тоже была вегетарианкой, точнее, я в принципе почти отказалась от еды, – откуда-то из глубины моей памяти всплыла эта история.
– Почему?
– Стремилась к совершенству.
Культ худощавых топ-моделей прочно укоренился в мыслях девчонок 90-х. Стройность на грани истощения сулила успех в любви, а курсы в модельном агентстве – светлое будущее. Первая влюблённость, которая случилась в институте, привела в действие какой-то странный механизм внутри: я решила любыми способами