Преступление капитана Артура. Мэри Элизабет Брэддон
спрыгнул на землю, и майор поставил мальчиков спиной к спине. Сэр Руперт снял свою шляпу, причем оказалось, что его голова на одном уровне с головой Джима.
– Нет ни малейшей разницы между ними, – сказал майор Варней. – Волосы их тоже совершенно одинакового цвета.
Майор говорил правду: длинные кудри баронета и коротко остриженные волосы Джеймса имели один и тот же оттенок. Оба мальчика были с голубыми глазами, бледными лицами и тонкими чертами.
– Если бы мой приятель Арнольд одевал бы своего сына, как одевают сэра Руперта, то этих детей можно было бы назвать близнецами, – заметил майор. – Баронет, позвольте мальчику сесть на минуту на вашего пони. Нам хочется посмотреть, как он будет держать себя.
Майор посадил мальчика на пони, но Джеймс Арнольд наследовал только завистливый характер отца, но не его отвагу. Когда майор погнал пони, мальчик побледнел и закричал.
– Что?! – сказал майор, снимая его с седла. – Да он дрожит всем телом… Неужели он робок?
– Да, он немного труслив, – ответил отец.
– Труслив! – повторил майор. – Труслив! Этого никак нельзя было ожидать! Сэр Руперт нежен, как молодая девушка, но держит себя на пони не хуже взрослого и столько же боится перескочить через плетень, как и я. Не так ли, баронет? – обратился он к сэру Руперту, который снова сел в седло.
– Да, майор, Джеймс Арнольд трус, он кричит, когда дотронешься до него. Я не люблю трусливых!
– Тише, баронет! Джентльмену не следует так говорить: смелость и робость зависят от физических причин. Этот мальчик не может противиться боязни, – продолжал майор, положив руку на голову Джеймса. – Он очень нервный, и человек с сильной волей может сделать из него все, что только захочет. Я уверен, что мог бы заставить его следовать за мной, как собаку, и угадывать мои сокровенные мысли… Берегите вашего сына, Арнольд, иначе он на днях еще доставит вам хлопот.
– Благодарю, сударь, – ответил сторож угрюмо. – Я ничего не опасаюсь.
– А, понимаю! Вы не любите, чтобы вмешивались в ваши дела. Ничего, мой милый, мы научимся со временем понимать друг друга как нельзя лучше, – произнес майор, потирая руки и поглядывая с лукавой усмешкой на сердитого сторожа.
Жильберт Арнольд начал усиленно мигать под этим пристальным и сверкающим взглядом.
– До свидания, мой друг, – добавил майор. – Я еще приду когда-нибудь поболтать с вами… Идем, баронет! Идем, Артур, мой неоцененный! Отправимся в путь.
При последних словах Гранвиля Варнея ворота парка заскрипели на железных петлях и захлопнулись за гуляющими. Жильберт Арнольд покинул свой любимый пост и проводил их пристальным взглядом.
– Будь проклят этот человек! – проговорил он злобно. – Мне хотелось бы знать, кто он такой, если решается обращаться с людьми как с неодушевленными предметами… Черт бы побрал этого дерзкого гордеца!
Вечером майор просидел очень долго за туалетом. Казалось, что он никогда не кончит приглаживать свои волосы и расчесывать усы.