Обретение чувств. Станислав Владимирович Далецкий
невест на выданье: выбирай любую, холостой учитель.
– Ладно, сегодня отобедаю и больше ходить в гости на обеды не буду, чтобы не давать повода считать меня женихом, – подумал Иван, разглядывая девушек, которые были одна другой краше, юны и призывно разглядывали Ивана, которого уже успели обсудить в своём кругу и решили, что любая из них охотно пойдёт замуж за этого разноглазого молодого учителя.
Лишь Татьяна, старшая дочь старосты, не участвовала в обсуждении качеств молодого учителя, а задумчиво поглядывала на Ивана, прикрывая серые глаза, когда они вдруг вспыхивали огнём скрытой страсти.
Иван пару раз встретил этот взгляд, и ему стало не по себе от этого пронзительного взора, казалось, прожигающего насквозь. – Стоит остаться с ней наедине и, пожалуй, мне не устоять перед напором страсти этой прелестной девушки, и прощай тогда все мечты о дальнейшей учёбе, о науке истории и о жизни в столичном городе, – размышлял Иван, тем не менее, с удовольствием разглядывая девушку Татьяну, но не забывая взглянуть и на остальных девушек, сбившихся в стайку, из которой иногда доносился заливистый смех.
Дело происходило во дворе, где расположились гости, пока хозяйка дома собирала на стол приготовленные заранее блюда и закуски.
Для девушек в этот раз был обустроен отдельный сладкий стол с чаепитием под плюшки и варенье с мёдом, щедро выставленными хозяйкой молодым любительницам сладенького, пока приближающаяся осенняя непогода не разгонит девушек по домам: в распутицу мало у кого будет желание под дождём и по грязи ходить в гости, даже на смотрины кандидатов в женихи. Лучше этих женихов приглашать к себе в гости, о чём девушки непременно будут просить своих родителей.
Когда столы были устроены, гости разошлись: мужчины за стол с выпивкой, девушки за стол со сладостями, устроенный прямо во дворе, благо погода стояла сухая, тёплая и солнечная, в предвестии бабьего лета на Рождество Богородицы, после которого Иван и хотел начать уроки в школе с немногими учениками, которых родители согласятся отдать в учение раньше.
Обед в гостях у старосты Иван провёл также, как и в прошлый раз: сельчане выпили водочки и разговорились о сельских новостях. Главной темой разговора были слухи из уезда о том, что царское правительство во главе со Столыпиным готовит какую-то земельную реформу, а что это будет за реформа, было неизвестно, и потому можно высказывать любые мысли по этому вопросу, щекотливому для крестьянского ума.
Батюшка Кирилл, выпив три-четыре чарки водки, раскраснелся и назидательным тоном, которым читал проповеди в церкви, вещал весьма уверенно: – Государь наш батюшка, в неустанной заботе о своих подданных, озаботился земельным устройством и поручил правительству подготовить реформу, наподобие отмены крепостного права, что провёл его дед царь-освободитель Александр Второй.
Теперь очередь дошла и землю освободить для исконных земледельцев, чтобы не пустовала и по справедливости. А устроить это можно, лишь передачей