Все оттенки черного. Татьяна Степанова
словно оправдываясь, пояснила Катя.
– Терапевт? Педиатр?
– Стоматолог.
– А-а, хорошее дело.
– Идем в дом.
Колосов, однако, колебался. Катя сначала не поняла. Дошло до нее, лишь когда он осведомился самым равнодушнейшим тоном:
– Муж-то где? Рыбу, что ли, на речке ловит?
– Да я тут одна… То есть мы с Ниной вдвоем.
Никита хмыкнул – Кате показалось, удовлетворенно. За все эти годы они с Кравченко ни разу не встретились, хотя были знакомы заочно через общего приятеля Серегу Мещерского. Но лицом к лицу жизнь, как ни странно, до сих пор их не сталкивала. Быть может, потому, что ни тот ни другой не выказывали ни малейшего желания познакомиться ближе.
– Ты обедал? – спросила Катя самым заботливым тоном: долг гостеприимства обязывал.
– Вроде.
– Значит, будем ужинать. Мы с Ниной мяса нажарили на Маланьину свадьбу. Она все беспокоилась, понравится ли тебе.
– Верная подружка? – спросил он, усмехнувшись.
– Верный друг, – ответила Катя. – И у нас так заведено, Никит: мои друзья – ее друзья. И наоборот.
Она хотела сказать: никаких тайн и секретов от Нины Картвели у нас с тобой, милый друг, не будет. Я знаю, что дружба – дружбой, а служба – службой, но и ты пойми меня тоже. И Колосов все понял. Катя знала, что ему не нужно повторять два раза.
За столом на террасе разговор поначалу не касался темы, которая их всех интересовала. Колосова провели по всему дому, показали дачку, затем накормили тушеной картошкой и жареным мясом, чаем напоили с крыжовником. Электрический самовар на столе и блюдо с ягодами придавали встрече домашний уют. И Кате даже как-то не верилось, что вот сейчас разговор у них пойдет о смерти, быть может, об умышленном…
– Никит, мы с Катей от тревоги и от любопытства места себе целый день не находим, – наконец не выдержала Нина. – Вы какие-то новости привезли, да? Что с Лерой? Может, стоит за ее братом сбегать? Что-то… нехорошее с ней, да?
Катя краешком глаза наблюдала за начальником отдела убийств. Ну, и как ты будешь выходить из положения? Снова в молчанку сыграешь, строя из себя великого детектива? Строй, дорогуша. И от нас ничего не узнаешь. А ведь тебе хочется о многом узнать, по глазам твоим разбойным вижу… Она кашлянула, поперхнувшись чаем. Или все же поступишь честно – сыграешь в открытую, выложишь карты на стол, взяв с нас страшную-престрашную клятву, что мы будем держать рот на замке.
Катя отлично знала: когда начальник отдела убийств брался за очередное дело, хуже смерти было для него, если обстоятельства складывались так, что он должен был делиться информацией с женщиной – следователем ли прокуратуры, экспертом, криминальным обозревателем, да хоть с самим генерал-майором в юбке! «Бабье» – этим для Никиты уже было все сказано. Бороться с подобной установкой словами, доказывая и убеждая его в чем-то, было абсолютно бесполезно. Бороться можно было только делом.
– Думаю, это убийство. – Колосов отодвинул чашку. Глянул на Катю. Видно было, что даже эта крохотная информация, точнее, полупризнание, что