История ислама с основания до новейших времён. Т. 2. Август Мюллер
под него и при всякой возможности затевать возмущения. Пришлось и ему обратиться к мерам строгости, даже превзойти своего отца в жестокости. Все усиливающийся пыл преследования подстрекал сектантов к большему и большему ожесточенно; мечу палача противоставляли они кинжал убийцы. В скором времени Убейдулле трудно было найти кого-либо, решавшегося казнить хариджита, – ибо после каждой казни находили на другой же день, где-нибудь в уединенном месте, труп того, который согласился исполнить смертный приговор. В позднейшую эпоху писатели вспоминали не без пафоса об этом упорном и мужественном поведении хариджитов в тяжкую годину угнетения их. Особенной славой покрыта история Абу Билаля Мирдаса Ибн Удаии, которого схватили раз вместе с толпой других единомышленников. Чрезвычайная его набожность и рвение к молитве произвели необыкновенно сильное впечатление на тюремщика, тот дозволил ему при наступлении ночи уходить из темницы, дабы тайно навещать свою семью, с обязательством возвращаться назад ранним утром. У Мирдаса был друг, часто имевший доступ к приближенным Убейдуллы. Раз вечером услышал он, что наместник, говоря о пойманных хариджитах, объявил свое намерение перебить всех их на следующее утро. Друг спешит в жилище Мирдаса, сообщает родственникам его печальное известие и советует: пошлите в темницу известить Абу Билаля, пусть напишет завещание, я вам говорю – ему недолго жить. Мирдас прислушивается к словам знакомого, укрывшись в соседней комнате. В то же самое время известие достигло и тюремщика. Можно себе представить, какую тревожную ночь провел бедняга, опасаясь, как бы Мирдас не узнал о приказании и не убежал. Но когда наступило положенное время возвращения, пленный своевременно вернулся в тюрьму. На вопрос тюремщика: «А ты ничего не слышал про приказ эмира?» – узник ответил просто. – «Как же, знаю». Пораженный собеседник невольно воскликнул: «И ты все-таки пришел?» А тот возразил: «Конечно, не мог же я за твое доброе дело подвести тебя под наказание». Когда Убейдулла в то же самое утро приказал привести хариджитов и стал казнить одного за другим, пал перед ним на колени тюремщик, старый слуга дома Зияда, воспитавший Убейдуллу и взмолился: подари мне этого! При этом он рассказал всю историю. Просьба была уважена, Мирдаса помиловали. Лишь только очутился последний на свободе, тотчас же покинул Басру и возбудил новое восстание в Хузистане. Пришлось выслать против него войска, шайку рассеяли, а сам он укрылся в маленьком местечке в провинции (58=678). Там он тихо прожил несколько лет, но уже в 61 (680/1) снова затеял борьбу с местными властями и был убит в первой стычке. Хотя подобное дикое упорство, с которым эти люди держались так крепко за свои основные положения, и бесстрашие, с коим они боролись за них, не предвещало ничего хорошего в будущем, нельзя, однако, не принять во внимание, что круг их действий был сравнительно невелик, что смуты, в большинстве случаев не разраставшиеся широко, подавляемы были и скоро, и основательно; а потому рядом с цветущим