Американха. Чимаманда Нгози Адичи
сказала Мариама. – Она не очень понимает.
Но Ифемелу видела по лицу Аиши, что поняла она все очень хорошо. Аиша попросту настоящая базарная тетка, не восприимчивая к косметическим любезностям американского клиентского обслуживания. Ифемелу вообразила Аишу на базаре в Дакаре – так же и плетельщицы в Лагосе, что сморкались в пятерню и вытирали руки о халаты, грубо дергали клиентов за головы, чтоб повернуть их поудобнее, жаловались на густоту, жесткость или длину волос, орали проходившим мимо женщинам, попутно слишком громко разговаривая и плетя слишком туго.
– Знаете ее? – спросила Аиша, глянув в телевизор.
– Что?
Аиша повторила вопрос, показав на актрису на экране.
– Нет, – ответила Ифемелу.
– Но вы же нигерийка.
– Да, но я ее не знаю.
Аиша махнула рукой на стопку видеодисков на столе.
– Раньше – слишком много вуду. Очень плохо. Теперь фильм в Нигерии очень хороший. Большой хороший дом!
Ифемелу нолливудские[6] фильмы ни в грош не ставила – сплошная чрезмерная наигранность, недостоверные сюжеты, – но кивнула, соглашаясь, потому что «Нигерия» и «хорошо» в одной фразе – роскошь, даже от посторонней сенегалки, и Ифемелу решила отнестись к этому как к благому предвестию ее возвращения домой.
Все, кому она говорила, что возвращается, вроде бы удивлялись, ждали объяснений, а когда она сообщала, что ей просто хочется, на лбах возникали складки растерянности.
– Ты закрываешь блог и продаешь квартиру, чтобы вернуться в Лагос и работать в журнале, где платят так себе, – сказала тетя Уджу и следом повторила все это еще раз, словно пытаясь показать глубину глупости Ифемелу. И лишь Раньинудо, ее старая подруга в Лагосе, придала ее возвращению нормальность.
– В Лагосе навалом возвращенцев из Штатов, так что давай-ка и ты с ними. Каждый день видишь их – они с собой бутылки воды таскают, будто помрут от жары, если поминутно пить не будут, – сказала Раньинудо. Они с Раньинудо держали связь все эти годы. Поначалу писали друг другу изредка, но потом открылись интернет-кафе, возникли мобильные телефоны, расцвел «Фейсбук», и общаться они стали чаще. Именно Раньинудо сказала ей несколько лет назад, что Обинзе женится. «Кстати-о,[7] у него теперь серьезные деньги водятся. Ты глянь, что пропустила!» – сказала Раньинудо. Ифемелу прикинулась безразличной к этой новости. В конце концов, связь с Обинзе пресекла она сама, и столько уже времени прошло, и совсем недавно возникли отношения с Блейном, и она счастливо погрузилась в совместную жизнь. Но, повесив трубку, начала думать об Обинзе – постоянно. Представила его на свадьбе, и от этого осталось в ней чувство, похожее на грусть, смутную грусть. Но ей было за него радостно, говорила она себе, и, чтобы это доказать, она решила написать ему. Не уверенная, по-прежнему ли у него старый адрес, она отправила электронное сообщение, почти готовая к тому, что он не ответит, но ответ пришел. Больше она не писала, потому что осознала в себе к тому времени маленький, еще тлевший огонек. Лучше оставить все как есть.
Нигерийская массовая киноиндустрия