Усафар. Остросюжетный эпос. Валерий Костюк
жадно пёс искал.
Улыбкой жуткой и тревожной
Дрожал белеющий оскал.
Собака говорила словно:
«Мы их настигнем в два прыжка!»
Легла на голову условно,
Смирив, хозяйская рука.
«Соваться в лес в такое время,
Равно, – что сунуться в капкан
Или с ногой, застрявшей в стремя,
Упасть на радость всем волкам.
Здесь, у излучины пологой,
Вблизи Медвежьего ручья,
Мы подождём утра немного
И поглядим, – возьмёт там чья.
Придут, должно, хочу я верить,
Они сюда на водопой.
Подкараулим нынче зверя.
Тут подождём его с тобой.»
Приполз туман. Едва светало.
Белел сквозь мари солнца свет.
Чуть согревался воздух талый
В холодный, розовый расвет.
Федот застыл, следя сторожко.
Туман спугнула чья-то тень.
К ручью нетоптаной дорожкой
Спустился… северный олень.
К воде склонился осторожно,
Но тут, почуяв что-то вдруг,
Вмиг с быстротою, словно ожив,
Стремглав унёс он свой испуг.
Федот очнулся, заприметя,
И сердце, ёкнув, повело —
Из чащи вышли три медведя,
Едва лишь только рассвело.
Рука в цевьё впилась до боли.
Дыханье вмиг сдержав в груди,
Не слишком был он тут доволен
Неладным чем-то впереди.
Здесь – в двух шагах уже от цели,
Он подавил в себе испуг
И вёл медведицу в прицеле,
Пометив мушкой сердца стук.
Он затаил на миг дыханье
И виноватый вечно рок,
Вмиг разорвал тайги молчанье,
Спустив ружья стальной курок…
Свалилась грузно и без звука
И померещилось, ей-ей,
Как будто кто толкнул под руку
Мохнатой лапою своей!
Враз оглянулся он от страха.
Холодный пот спиной прошёл
И стала влажною рубаха,
Но… никого он не нашёл.
Он подошёл с опаской к зверю.
Лежал, сражённый наповал.
Смотрел, глазам своим не веря:
«Да как я в голову попал?!»
Но не досуг Федоту было:
«Вдруг слышал кто, неровен час?» —
С тревогой думал он уныло:
«Не доведись здесь лишний глаз!»
В мешок засунул и за спину
Забросил лёгких медвежат
И чувствовал дорогой длинной,
Как бедолаги там дрожат.
Глава XI. Неожиданное нападение
Уже в два дня он сбыл медведей,
Свой получив сполна расчёт:
Лишь утром слышали соседи,
Как удалялся вертолёт.
«Вот, жаль ещё медвежью шкуру,
Что пропадать зазря добру?» —
Решил тут вечером он хмурым
К ручью вернуться поутру.
На этот