Усафар. Остросюжетный эпос. Валерий Костюк

      Буран ревел часа четыре

      И пусть «зимовка» недолга,

      Да всё ж уютнее в «квартире», —

      Где пёсий жар от «очага».

      Там, наверху, уже стихало.

      На полутоне таял звук,

      Как будто взмахом обрывало

      Оркестр нестройных, диких вьюг.

      Федот, пожалуй, час с лихвою,

      Казалось, время так идёт,

      Под кровлей бился снеговою,

      Круша, почти метровый свод.

      Ворвался свет, белея солнцем,

      Морозной свежестью в приют

      Сквозь прорубь снежного оконца

      И ослепил на пять минут.

      Назад летели, как на крыльях,

      Хоть и с трудом пришлось идти:

      Снегами свежими накрылись

      Все проторённые пути.

      Домой Федот пришёл под вечер,

      Забылся вмиг усталым сном

      И тёк закат, в бордо расцвечен,

      По небу пролитым вином…

      Он по утру проснулся поздно.

      Бледнел в окне луны излом

      И ветер с лёгкостью морозной

      Клубы дымов вязал узлом.

      Порхал, шутя, снежок летучий.

      Ребячьи крики далеки.

      Стрелой летели сани с кручи,

      В снег зарываясь у реки.

      В печи щи суточные* млеют,

      Их аромат плывёт, маня.

      Молила Марья: «Ту затею

      Оставь, послушай раз меня:

      Боюсь, смеёшься ты напрасно,

      Дразня таёжный дух лесов!

      Нам не всегда бывает ясным

      Язык далёких голосов.

      Не всё отмечено словами,

      Не всё так просто и светло,

      Но всё, что происходит с нами,

      Каким-то знаком нам дано!»

      Тут отмахнулся он досадно,

      Как будто тем сказать хотел,

      Что мол: «Кончай на том и ладно —

      Быть бабе лучше не у дел.»

      Он не встречал ещё такую,

      Сказать по правде, на пути,

      Чьи бы слова напопятую

      Его заставили пойти.

      Федот не мог уже иначе

      В известном деле повернуть.

      Да и зачем своей удаче

      Он должен вдруг подрезать путь?