Путешественники, удивляющиеся цветам и звездам. Гийом Аполлинер
того как зажгли фитили, которые через час должны были заменить порошковыми огнями, предназначенными для прыжка на растерянный и потонувший в крови фрегат, французы оставили его. Они ударили по цепям, связывавшим два судна, и удалились.
Через час обломки Юноны с большим шумом взорвались, создав огромный сноп пламени.
Рев сигнала сообщил о прибытии танкера. Лодочник приказал спустить в воду весла. Пришло время моряку закончить его историю.
Капитан Морд потирал руки. Он повернулся к своему помощнику. Тот любезно предложил капитану поесть.
– Это наша четвертая стычка, мосье, – сказал он, – и на четыре военных корабля у милордов теперь меньше: Прозерпина, Феб, Амфитрион, в эту ночь добавилась и Юнона. Он помолчал, а потом добавил:
– Мне бы хотелось ближайшей ночью успеть добраться до Гваделупы.
Морд осмотрел горизонт и спокойное море, на котором не было никакого намека на дыхание ветра, и, верный своему пристрастию к цитатам, продекламировал стих из Ифигении:
Я не спрашиваю у богов о ветре, который меня гонит…
– Но вы очень плохо представляете богинь, – ответил в ту же секунду тот, кто имел смелость…
Понемногу поднялся ветер. Он погасил маяки на бизань-мачте, и пока La belle Malouine направлялась в Гваделупу, матросы долго пели в ночи:
Будем петь все Рождество!
Иисус родился в Сан-Мало,
Ну а вечером – корсар
Не обидит англичан.
Звучали и многие другие песни Рождества, пока на мачте реяли два французских флага: белое и трехцветное.
Теперь моряк был уже в лодке. В заданном квадрате она наконец достигла танкера. Спустившись на танкер, моряк скинул на борт свой плащ, потом живо вскарабкался по лестнице, и, когда кормчий из Руана спустился, я увидел в ясной ночи маленьких сыновей Жана-Луи Морда, пожимавших руку английскому капитану.
Робинзон на вокзале Сэн-Лазар
Обычно думают, что англичане – самые флегматичные люди в мире5. Это ошибка, история достоверно следующая: никто не говорит, что она экстраординарная, но в достаточной мере свидетельствует о том, что некоторые французы и даже парижане возвращаются в места самые холодные.
1-го января 1907 года, в десять часов утра, мосье Людовик Пандевин, богатый торговец из Сентьера, живший в дорогом особняке, расположенном на улице Буа де Болонь, взял фиакр на площади Этуаль.
– На вокзал Сэн-Лазар, на главную линию, – сказал он кучеру, – и немного быстрее, я должен успеть на поезд в Гавр.
Мосье Пандевин ехал в Нью-Йорк по делам и не взял с собой ничего, кроме небольшого багажа. Время поджимало, и фиакр пришел на вокзал за несколько минут перед часом отправления, указанным в расписании.
Мосье Пандевин протянул кучеру билет на тысячу франков, но у извозчика не оказалось мелких денег.
– Подождите меня, – сказал торговец, – дайте мне ваш номер, я с вами расплачусь.
Он
Рассказ Аполлинера впервые был опубликован 1 октября 1911 года в «Фантазио». Его первоначальное название «Робинзон на вокзале Сен-Лазар как пострадавшая „Джоконда“» объясняется тем, что «Джоконда» Леонардо да Винчи, самая известная картина Лувра, была украдена 21—22 августа 1911 года, в ее похищении подозревали Аполлинера и Пикассо, не виновных в краже. Джоконда вернулась в Лувр 4 января 1914 года. Три года ждала картина своего возвращения. Три года ждал и Робинзон этого рассказа. В 1916 году рассказ получил новое название «Робинзон на вокзале Сен-Лазар», поскольку тема «Джоконды» уже потеряла свою актуальность.