Восставшая против нормы. Изольда Оккервиль
кивнула.
Несчастный случай с ее матерью… Впрочем, все к этому шло.
Интересно, что знает о Сельвии Акка капитан Кеннет? Скорее всего, достаточно много, чтобы составить о ней, Эдельвейс, определенное мнение. И мнение соответствующее…
Впрочем, подумала Эдельвейс, если Кеннет именно тот человек, которого они ждали, то ее моральный облик волнует его меньше всего, и сейчас он плавно перейдет от выражения сочувствия к вопросам об истории их семьи, а затем… Но Кеннет так и не задал того вопроса, которого она ожидала, как и никакого другого, проливающего свет на то, для чего он пытается завязать с ней дружеские отношения. Вместо этого он перешел к разговорам на другие темы, не имевшие ни малейшего отношения к семье Акка.
Редкие встречные зажмуривались и протирали глаза: не каждый день встретишь на лесной тропинке среди Нижнеклонских болот прохожего в мундире капитана первого ранга американских ВКС! Так далеко американцы не забредали.
Эдельвейс заметила, с каким любопытством прохожие косились на нее и Кеннета. Не хватало еще встретить кого-нибудь из знакомых… Припомнят ей потом капитана! Эдельвейс покосилась на Кеннета. Ох, не хотелось ей, чтобы ее видели в его обществе… В обществе американца да еще в военной форме. Вот надел бы ты, мужик, ватник – сошел бы за нормального человека.
Аллея вывела их к заросшему ивами и черемухами берегу Малого канала. Через канал был переброшен узкий деревянный мостик. По этому мостику они, непринужденно беседуя, дошли до остановки рейсового аэробуса. Строго говоря, рейсовый останавливался в любом месте по требованию, но были и фиксированные крытые остановки. Вот как раз у этого мостика и была остановка. А на остановке могли быть люди. И даже знакомые.
Эдельвейс уже представляла, как за ее спиной насмешливо напевают:
– Молодой капитан корабля
Из какой-то далекой страны
Улыбнулся тебе втихаря…
Как назло, рейсовый подошел не пустым: из окон на Эдельвейс и Кеннета пялились озадаченные физиономии нижнеклонцев.
Войдя в салон и ловя любопытные взгляды, Эдельвейс небрежно повела подбородком в сторону оставшегося на остановке Кеннета:
– Ничего удивительного, снимается малобюджетная космоопера…
– То-то вроде лицо знакомое… – неуверенно заявила одна пожилая женщина, рассматривая через стекло Кеннета.
– Вы не ошиблись, это известный имперский артист… Слишком известный, так что я не буду называть его фамилию, а то поклонники, сами понимаете…
– А как все-таки на американца похож… Я бы не отличил, – протянул, задумчиво щурясь на Кеннета, подозрительный пенсионер, ветеран силовых структур, сидящий у окна с правой стороны аэробуса.– Ну, артист! Это ж надо – так вжиться в образ!
Как-то капитан Кеннет заметил у Эдельвейс на запястье ссадину, до этого прикрытую длинным рукавом.