Европейский вектор внешней политики современной России. И. С. Иванов
драматизировать ситуацию, чтобы это не определяло характер отношений. Наоборот, необходимо, чтобы характер отношений помогал находить взаимопонимание даже по тем вопросам, где имеются временные расхождения.
– Западные политики стали говорить о якобы имеющей место «советизации» постсоветского пространства. Каково ваше мнение по этому поводу?
– Я был удивлен, когда во время своих встреч и бесед с европейскими представителями услышал такого рода рассуждения. Думаю, что это продолжение того, что я сказал выше – недоверия. Именно поэтому на нашей конференции был поднят вопрос о евразийской интеграции.
Например, когда мы создавали Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС), (у наших партнеров – ред.) сразу возникло подозрение – против кого это создается. Нас обвиняли в желании доминировать в Азии, желании подмять под себя Центральную Азию. Потом, когда увидели, что там вдруг возросло китайское доминирование, у них стали меняться акценты.
Так что отсутствие доверия порождает определенную реакцию – «это делается против». А то, что интеграция – это нормальный процесс и что сегодня весь мир проходит через него, почему-то не приходит сразу на ум. Это можно преодолеть двумя формами. Первое – через сложный процесс объяснения, разъяснения.
Конечно, в определенной мере, с моей точки зрения, на такие дефиниции влияет переговорный процесс России с Украиной, так как со стороны может сложиться впечатление, что на Украину оказывается давление, чтобы ее втянуть в Таможенный союз. Если с Белоруссией и Казахстаном этого не было, даже внешнего впечатления, то в отношении Украины такое впечатление может сложиться. Это может бросать определенную тень и на Таможенный союз. Поэтому мне кажется очень важным, чтобы в Москве, учитывая этот деликатный момент, ясно формулировали позиции.
– Что Вы думаете о создании Евросоюзом «Восточного партнерства», в которое приглашаются Украина, Молдавия, Азербайджан, Армения, Грузия и Белоруссия? Не направлено ли оно против России?
– Я думаю, что никто не отменял борьбу за рынки. В разное время это происходило по-разному. Сегодня существуют различные политические и иные формы влияния. Конечно, это огромный рынок. Украина – огромная страна, другие страны, возможно, не такие большие, но стратегически очень важные. И, конечно, ЕС закладывает на будущее задел своих интересов. В Центральной Азии вполне определенные интересы, связанные с энергетикой прежде всего. Однако во всех документах ЕС прописан стратегический интерес, который представляют для него Центральная Азия и Кавказ. Попытка (создания газопровода – ред.) Набукко была демонстрацией того, насколько важны для них (европейцев – ред.) Центральная Азия и Кавказ.
Поэтому интерес их понятен и, с моей точки зрения, объясним. Очень важно, насколько эти страны (Украина, Молдавия, Азербайджан, Армения, Грузия и Белоруссия) будут правильно осознавать, что в их интересах. Если они будут видеть, что то, что предлагает ЕС, в большей мере отвечает