Нестрашная сказка. Книга 3. Вера Евгеньевна Огнева
приятную прохладу. Если бы не труп антилопы, болтающийся в непосредственной близости, Лекс бы обязательно искупался. А так не тянуло. Энке уже закинул сумку себе на плечо и вошёл по колено, а Лекс всё не решался. Холодок гулял между лопатками.
– Долго ты будешь мечтать? Скоро стемнеет. Месить грязь в потёмках будешь сам. Я уйду.
– Тебе-то – да! Тебе хоть в серную кислоту. А я элементарно боюсь какую-нибудь заразу подхватить, – попытался оттянуть неизбежное Лекс.
– Так и быть, забирайся мне на плечи. Захребетник! Мало я тебя таскал по горам и весям. Теперь вот по джунглям таскаю.
С высоты обзор открывался не в пример. Подрагивающая ветка на той стороне скрывала за собой что-то не очень крупное и явно живое. Оно время от времени меняло позу, возможно, чесалось.
Их ждали. Хотя что тут такого? Заметили с ближайшего холма гружёных слонов, вот и выслали разведку. А холодок?
– Сколько их? – тихонько спросил Энке.
– С чего ты взял?
– А с того, что ты мне по черепу чечётку вышлёпываешь.
– Прости, не заметил. Оно одно. Не очень большое. Если честно, не пойму что там или кто.
– И ладненько. Одного уложить – это тебе не полдня с волками собачиться, управимся, – облегчённо вздохнул Энке.
Будто бы он и вправду в крепости притомился, изловляя ликантропов. Лицемер!
Следовало успокоиться. Волнение происходило от слабости. Слабость пробралась до самого донышка, до внутренностей. Кажется, даже сердце стало биться медленнее… и Энке почему-то остановился.
«Чего стоим, чего не едем?..»…
Лекс вроде произнёс насмешливую фразу, а получалось, даже рта не раскрыл. Труп антилопы болтался в непосредственной близости. Несмотря на влажную среду, тельце козы высохло наподобие мумии.
Оп! Вода омывала почившую зверюшку, вскипая бурунчиками… и как бы возвращалась к основанию камня. То есть, непрерывно кружила на одном месте. Лекса сей феномен заинтересовал настолько, что он притормозил Энке, за неимением поводьев прихватив товарища за уши. Тот даже не огрызнулся. Как шёл, так и встал. Безмолвный!
До Лекса стало доходить. А холодок, гулявший между лопаток, растёкся уже по всему телу. Руки ещё двигались, ноги же, кажется, и вовсе примёрзли к такому же мёрзлому телу друга.
Угадайте с трёх раз, что может заморозить энергетическую аномалию? Правильно, время. То есть его остановка.
То есть, они оба два врюхались в темпоральную петлю, кем-то тут расставленную. Не очень даже и умело. В хорошей петле осознание катастрофы приходило последним. Следом происходило затухание центральной нервной деятельности, а там и мумификация наступала. Вот она коза-то!
Лекс расслабился, насколько позволяло положение наездника на чужой шее – практически мешком осел.
Не шевелиться, не дышать, замедлить ритм сердца до критического, чтобы слово за словом выстроить формулу разрыва петли. Не обязательно даже вслух. Лекс умел «громко» думать. Слова корчились, тлели и исходили