Книга Истины. Ольга Лев
шагнул в комнату.
На повышение по службе представшая перед его глазами кладовка пошла недавно. Свежая оконная рама даже потемнеть не успела. Кроме двух коек в этом миниатюрном пространстве уместилась только подставка для оружия. Крюки для одежды служили единственным украшением деревянных стен.
– Королевские апартаменты, – поморщился Лонцо, протискиваясь между койками.
– Это самая дешёвая комната, – ничуть не смутившись, лучезарно улыбнулся мальчишка.
– На одну ночь сойдет, – отмахнулся Вирин, ловко обойдя сваленные в углу седельные сумки, уже принесённые кем-то из слуг, и плюхнулся на койку.
Та отозвалась жалобным скрипом.
– Доброй ночи, – уже не так живо пожелал не дождавшийся монеты слуга и исчез за дверью.
– Как ты думаешь, кем может быть этот седой? – спросил Лонцо, рассеянно глядя в окно.
Свеча на подоконнике нервно затрепетала огоньком, словно отвечая ему.
– Гробовщиком, судя по одежде, – фыркнул музыкант, вспоминая простой чёрный балахон.
– Руки у него белые и холёные. Вряд ли он ими работает, – возразил герцог, опускаясь на кровать, – и взгляд очень уж тяжёлый.
– Ну, не знаю. Может, писарь какой… Вообще он на чернокнижника похож, как их в романах описывают. Только тогда бы он здесь так просто не сидел.
– Почему?
– У храма везде есть осведомители.
– Тебя послушать, так Дети Гроз прямо всесильны, – фыркнул Лонцо, решив, наконец, выкинуть из головы странного незнакомца.
– Не всесильны, – согласился Вирин. – Ну так и не надо быть всесильным, чтобы иногда прислушиваться к сплетням.
– Убедил. Ладно, раньше заснём, раньше отсюда уедем.
Однако выспаться друзьям не дали. Не успели они сомкнуть глаз, как в дверь тяжело грохнули.
– Пошли они все, – проворчал Вирин, поворачиваясь на другой бок.
Лонцо наоборот весь подобрался и сжал рукоять меча, ножны с которым оставил у изголовья кровати.
Стук повторился, и на этот раз его сопроводил звучный выкрик:
– Именем короны Лагодола, открывайте!
– Твои оранжевые друзья? – музыкант приподнялся на локте.
Герцог уже успел занять боевую позицию.
– Жаль, места мало, – проговорил он, для пробы взмахнув клинком.
– Погоди, может, и драться не придётся, – Вирин неохотно поднялся.
Дверь содрогнулась от очередного удара.
– Почему не придётся?
– Если они до сих пор не сломали дверь, значит, в правоте своей не уверены, – музыкант рванул треснувшую от последнего удара щеколду и распахнул дверь.
– Мы тихо стучали? – ехидно осведомился рослый вояка не с оранжевым пером, как ожидали друзья, а с простым серым – знаком городской стражи.
Из-за его спины выглядывали двое солдат пониже и ростом, и рангом.
– Очень, – огрызнулся Вирин, поёжившись на сквозняке.
Потянуло