Гибель красных Моисеев. Начало террора. 1918 год. Николай Коняев
в черной шляпе, всегда низко надвинутой на глаза. Подозрительный молодой человек угощал в пивной рабочих с фабрики Тильманса, уговаривая их устроить на фабрике бунт, а в случае отказа грозил жестоко избить своих собутыльников.
При аресте молодой человек назвался Эдмунтом Жебровским. Это и был Дзержинский. Полиции не удалось доказать его личного участия в многочисленных кровавых разборках, и продержав год в тюрьме, его сослали за подстрекательство к бунту на три года в Вятскую губернию.
Так началась тюремная карьера Феликса Эдмундовича.
Здесь он быстро достиг того авторитета, которого ему не удавалось достичь среди уголовников на свободе.
Однажды на этапе начался бунт, арестанты потребовали пищи и табака. Начальник конвоя пригрозил, что прикажет стрелять. Дзержинский тогда разорвал на себе рубаху и завизжал по-блатному:
– Стреляйте, если хотите быть палачами!
Начальник конвоя решил не связываться с приблатненным шляхтичем.
Считается, что, подобно ворам в законе, Дзержинский ни разу не жил на свободе более трех лет подряд. Всего он провел в тюрьме, в том числе и на каторге, одиннадцать лет, три раза был в ссылке и всегда бежал.
Дзержинского арестовывали в 1897, 1900, 1905, 1906, 1908 и 1912 годах, а 4 мая 1916 года Московская судебная палата накинула ему еще шесть лет каторжных работ. Тюрьма стала для товарища Дзержинского родным домом. Здесь, в тюрьме, окончательно сформировался его характер.
«Когда я в сознании своем, в сердце своем взвешиваю то, чего лишила и что дала мне тюрьма, я твердо знаю, что не проклинаю ни судьбы моей, ни долгих лет тюрьмы… – писал он. – Это результат жажды свободы и тоски по красоте и справедливости».
Эту свою жажду свободы и тоски по красоте и справедливости Феликс Эдмундович выплеснет в дальнейшем в своей знаменитой инструкции по обыскам, допросам и правилам содержания граждан в тюрьмах.
«Обыск производить внезапно, сразу во всех камерах и так, чтобы находящиеся в одной не могли предупредить других. Забирать всю письменную литературу, главным образом небольшие листки на папиросной бумаге и в виде писем. Искать тщательно на местах, где стоят параши, в оконных рамах, в штукатурке».
Люди, не понаслышке знакомые с пенитенциарной системой, считают, что созданная Дзержинским инструкция является шедевром в своем жанре. Такой жестокой, перекрывающей все щелочки для послаблений системы тюремщики еще не знали.
Заключенные Бутырской тюрьмы, где перед Февральской революцией сидел Дзержинский, разумеется, ничего не ведали об инструкции, которую вынашивал для них каторжанин № 217. Но существует легенда, будто однажды они так жестоко избили его, будто ясно предвидели, что он сделает. Заключенные били тогда Дзержинского, словно бы по поручению и от имени всех будущих узников советских тюрем.
Сохранились воспоминания Л.Д. Троцкого, встретившего Дзержинского на пересылке еще в 1902 году.
«Весной, когда по Лене прошел лед, Дзержинский перед посадкой на паузок в Качуге,