Речи о религии к образованным людям, ее презирающим. Монологи (сборник). Фридрих Шлейермахер
и вам не впало бы в голову говорить о религии как о чем-то, что отлично от вашего знания; спор образованных и знающих с верующими был бы тогда лишь борьбой глубины и основательности против поверхностного знания, борьбой учителей против учеников, которые невовремя хотят отдаться досугу. Но если бы вы все же держались этого мнения, то я хотел бы потревожить вас разного рода сократовскими вопросами и принудить некоторых из вас, наконец, к открытому ответу на вопрос, может ли кто-либо быть одновременно мудрым и благочестивым, или спросить всех вас, знаете ли вы и в других областях принципы, по которым обобщается сходное и частное подчиняется общему, или же вы только здесь не желаете их применять и пускаетесь в шутки по такому серьезному вопросу. Но если это не так, то в чем же тут дело? Каким образом то, что в науке обособлено и разделено на две области, столь неразрывно соединено и связано между собой в вере, что одно не может мыслиться без другого? Ибо верующий полагает, что никто не способен различать надлежащее поведение, не зная одновременно отношения человека к Богу, и наоборот. Если связующий принцип лежит в теоретической области, почему же вы противопоставляете ей практическую философию, а не рассматриваете последнюю лишь как отдел первой? И тот же вопрос применим к обратному соотношению. Но обстоит ли дело так, или обе области, которые вы обычно противопоставляете, находят свое единство в некотором высшем первичном знании, вы все же не можете поверить, чтобы этим высшим восстановленным единством знания была религия, которую вы встречаете и оспариваете чаще всего у тех, кто более всего удален от науки. И я сам не буду склонять вас к этому, ибо я не хочу занимать места, которого я не мог бы удержать; но вы согласитесь со мной, что и в отношении этой стороны религии вам еще надлежит заняться исследованием, что собственно она означает.
Будем говорить откровенно. Вы не любите религии – это было исходной точкой нашей беседы; но ведя против нее честную войну, которая все же стоит вам некоторых усилий, вы, однако, не захотите утверждать, что боретесь с призраком, подобным тому, над которым мы теперь бьемся. Она должна же быть чем-то самобытным, что может своеобразно развиваться в сердце людей, чем-то мыслимым, сущность чего поддается самостоятельному определению, так чтобы о ней можно было бы говорить и спорить; и я нахожу весьма неправильным, что вы, создав совершенно несостоятельное механическое соединение из столь разнородных вещей, как познание и поведение, называете его религией и так много и бесцельно хлопочете над ним. Вы будете отрицать, что лукавили в этом вопросе; вы потребуете, чтобы я развернул все документы религии – так как я ведь уже отверг системы, комментарии и апологии, – начиная с прекрасных поэтических творений греков вплоть до священных писаний христиан; разве не везде в них находятся указания на природу богов и их волю, и не везде ли признаются святыми и блаженными те, кто познают первую и выполняют последнюю? Но ведь именно это я имел в виду,