Мне хорошо, мне так и надо… Сборник рассказов. Бронислава Бродская
какой толк задавать вопросы, на них все равно никто бы не ответил. У них в семье с Наташей на серьезные темы не разговаривали, наверное считали глупой и незрелой или просто оберегали от жизни. Таня приезжала домой к матери, когда отца не было дома, они о чем-то за закрытой дверью разговаривали, Наташа слышала возбужденный Танин голос, мать пыталась ее успокоить, в чем-то убеждала. Из обрывков разговоров Наташа поняла, что Тане плохо, мама уговаривала ее вернуться домой, но сестра отказывалась: "Нет, мам, нет… ни за что. Прекратим этот разговор! Нет, я не могу…, – доносилось из-за двери. "Естественно она не вернется. Еще чего!" – тут Наташа была с сестрой полностью согласна. "Ничего, немного осталось потерпеть. Я тоже уйду. Быстрее бы уж…, – в такие моменты Наташа ненавидела свои 16 лет.
В этот день она пошла в школу попозже, к девяти. Дождливая, тусклая осень, среда, не обычный учебный день, а так называемое производственное обучение. Наташа была в группе радиомонтажников. Они сидели в особом классе с паяльником в руках и терпеливо лудили крохотные детали электрических цепей в радиоприемниках. Получалось так себе, небрежно, но кого это волновало? Радиомонтажницей Наташа быть не планировала. Они только что пришли с первой перемены, как дверь класса открылась и Наташа увидела завуча по производственному обучению Владимира Абрамовича. "Наташа, иди сюда". Лицо у учителя было каким-то странным. Интересно, что им от нее надо. "Наташа, поезжай домой, у вас в семье несчастье" – тихо, но настойчиво сказал ей Владимир Абрамович. Наверное надо было спросить "какое несчастье? Что случилось?", но Наташа не спросила, и быстро одевшись, в каком-то странном оцепенении, поехала на автобусе домой. Хотя был разгар рабочего дня, родители были дома. Мама встретила ее в коридоре, бледная, неестественно спокойная, и сразу сказала: "Таня пыталась покончить с собой, она выпила на работе дихлорэтан. Сейчас она в больнице". Наташа прошла на кухню и опять ничего у мамы не спросила. "Мы с папой поедем в больницу, а ты побудь дома". Тут Наташа заметила, что мама была в плаще. Она только кивнула. Родители уехали, потом отец поздно вечером вернулся, а мама осталась в больнице. Наташа так и просидела одна, ей никто не звонил. Отец ушел спать, даже чаю не пил. "Что же он ничего не говорит?" – Наташе про Танино состояние ничего не объяснили, но почему-то она точно знала, что все очень плохо, а будет еще хуже. В чем будет это "хуже" она не решалась даже подумать, все ее чувства как будто выключились, Наташе было ни больно, ни страшно. Мама не приехала и утром, отец ушел то ли в больницу, то ли на работу, ничего ей не объяснив. Он был какой-то пришибленный, молчаливый, и все время прочищал горло, как будто ему там что-то мешало. А ей самой как быть? Вспомнив, что у них контрольная по геометрии, Наташа стала собираться в школу, но тут пришла тетя Ася и с порога заплакала: "Наташенька, какое горе, Танечка наша умирает. Хоть бы уже быстрее, бедная, отмучилась". Увидев, что Наташа стоит в школьной форме, она прервала свои стенания и по-деловому сказала, что ни в какую школу ей сегодня идти не