Меря и Ростовское княжество. Очерки из истории Ростово-Суздальской земли. Д. А. Корсаков
Рязанского княжества» полагает, что мордовское племя когда-то занимало огромное пространство от Уральских гор до самого Днепра, что, вследствие движения кочевых орд из-за Урала, оно было отрезано от южной своей части – хозар – и отодвинуто далее на север, где потом утратило родовое название, и в IX в. появилось в истории раздробленным, под именами разных отдельных народцев47.
Действительно, можно предположить, что теперешние поволжские чудские народцы – мордва и черемисы – составляли в одно время одно целое с несуществующими теперь народцами мерею и муромою: мордва, по изъяснению Кастрена, означает людей на воде (мор – человек; ва – вода), а мурома – людей на земле (ма – земля). Кастрен, поэтому, считает мордву с муромой за одно поколение, впоследствии распавшееся на две ветви, из которых одна осталась при воде (мордва) а другая была оттеснена далее от воды, на землю (мурома)48 Образчиков языка муромы, кроме ее самоназвания, до нас не дошло; но мы имеем любопытное известие о религиозных обрядах муромцев XI в., представляющих большое сходство с некоторыми обрядами мещеряков, которые признаются этнографами за видоизмененное название мордвы-мокши49. В житии муромского князя Константина читаем о муроме XI в.: «Очныя ради немощи в кладезях умывающиеся и сребреницы на ня повергающее… дуплинам деревянным ветви убрусцем обвешивающе и сим поклоняющеся… кони заклающе и по мертвых ременныя плетения и древолазная с ними в землю погребающе, и битвы, и кроение и лиц настрекания и драния творяще»50. Мещеряки до сих пор, при погребении мертвых, «творят лиц настрекания и драния». Г-н Ауновский в своем «Этнографическом очерке Мещеры» говорит, что женщины, когда опустят покойника в могилу, подымают вой, жестоко царапая себе лицо ногтями. То же самое делает невеста при снаряжении ее в церковь и благословении родителями; при этом она неистово кричит и визжит для выражения печали51. Лес, как известно, в большом почитании до сих пор у мордвы, черемис и вообще у всех северо-восточных чудских народов. Принесение в жертву лошадей прекратилось у мордвы только с того времени, как она перестала употреблять их в пищу52. Г-н Иловайский полагает, что «мещеря» есть видоизменение слова «меря»53. Снегирев и Диев также предполагают, что мордва-мокша (мещеря) есть меря54.
Мордовский народ, разделяющийся на две главные ветви: эрзу (северо-западную) и мокшу (юго-восточную) и населяющий лесную сторону по Волге и Оке – был издавна народом воинственным и вошел во враждебные столкновения со славяно-русским племенем достаточно давно: при самом начале его поступательного движения на восток. Отличительная черта мордовского народа заключается в его способности к слиянию с другими народами: так он подвергся сильному влиянию татар, после завоевания ими Булгарского царства, в улусы, которого входила земля Мордовская, а затем, после покорения царства Казанского Московским государством, начал сильно русифицироваться. На восток и на юг от р. Мокши, говорит Герберштейн о мордве-мокше XVI в. (об эрзе он не упоминает), встречаются огромные