48-я магистраль. Инга Стравинская
уродлив, но доволен!
Я любовник, а не воин!
Ведь у меня в душе живёт мечта!
Ричард едва не закашлялся и с опаской сделал один глоток. По вкусу это был обыкновенный зелёный чай. В руках мисс Лилайли деловито стучали спицы. Ричард был почти загипнотизирован этой спокойной атмосферой дома. И в то же время он чувствовал что-то странное, какую-то напряжённость, повисшую в воздухе.
У тебя просто шалят нервы!
Все молчали, пили чай и в упор смотрели на него. Ричард с такой же наглостью и любопытством разглядывал их. Простите парни, нет слуха, хотелось ему сказать.
Гость был высоким молодым брюнетом с правильными чертами лица. Магдален подумала, что он – самый красивый из всех, кого ей доводилось видеть. Хотя много ли она видела красивых мужчин? Кроме Альфреда Вэнна (которого можно было назвать таковым с о-очень большой натяжкой) и нескольких десятков певцов и актёров, чьи постеры были развешаны на стенах её спальни? А ещё те, что в подвале… На губах Магдален мелькнула хмурая улыбка.
Будет страсть моя красива и чиста!
И хотя людей пугаю,
Я к себе располагаю.
У всех у нас внутри живёт мечта!
Откуда-то сверху послышался плач ребёнка.
Салли Вэнн уронила чайную ложку и с неловкой улыбкой встала из-за стола.
– Пойду проверю, как там малышка, – она торопливо направилась к двери.
– Уже позднее время, и всем пора расходиться по комнатам, – объявила Эвелин Карлайл. – Ричард, вас проводит моя дочь. Милая, 13-ый номер свободен?
– Да, – тихо ответила Магдален.
– Хорошо. Проводи нашего гостя и проверь, чтобы у него было всё необходимое.
У меня мечта такая,
Как ваша, но другая:
Пусть будет лето, солнце, море, берег!
Я на острове своём. Тихо, сам с собой, вдвоём…
В компании с огромной кучей денег!
В коридоре не было света, и Магдален шла впереди с фонарём. Она ощущала спиной пронизывающий взгляд Ричарда. Они поднялись по ступенькам на второй этаж. Комната № 13 была в нескольких шагах от лестницы. У девушки взволнованно билось сердце. Так чувствуют себя актёры, которые после изнурительных тренировок показывают, наконец, премьеру.
– Магдален, – подал голос Ричард. – А вы с матерью всё время живёте в этом отеле?
– Да. А что? – бросила она с вызовом.
Резко обернулась, взметнув красными волосами, и он впервые увидел её глаза так близко. Ненормально яркого синего цвета, даже больше ультрамаринового, обрамлённые длинными тёмно-красными ресницами. Ричарду показалось, что его с размаху ударили кулаком в солнечное сплетение. Так не бывает…
«Линзы?» – подумал он, нахмурившись.
– Кроме вас шестерых, здесь на мили нет ни одной живой души. Вам не, – он хотел сказать «страшно», но вместо этого произнёс: – скучно жить в такой глуши?
– А разве где-нибудь веселее? – серьёзно спросила Магдален.
Он рассмеялся, но девушка даже не улыбнулась.
– К тому же мы ежедневно прослушиваем