Клинки кардинала. Алекс де Клемешье
виконта д’Армаль-Доре. А он по ряду причин был не в состоянии сесть в седло до нынешнего вечера.
– Д’Армаль-Доре? Сын Бранкаса? Он замешан?
– С вашего позволения, монсеньор, он просто влюблен в девицу.
– Вот как! И тем не менее сопровождал ее в Орлеан? Принес свою влюбленность в жертву или просто не догадывался о цели ее поспешного отъезда из Парижа? Впрочем, с ним мы разберемся потом. Что-то еще?
– Там был дозорный, – сообщил де Бреку. – Он ничего не видел, – тут же поспешил добавить он, – но оказался настолько подозрительным, что некоторое время караулил меня…
Ришелье нетерпеливо дернул кистью:
– Это меня вообще не касается! Давайте обойдемся без таких подробностей, сударь. Надеюсь, вы решили эту проблему, а большего мне знать и не требуется.
– Мой отряд к вашим услугам! – Барон вновь изогнулся в поклоне.
– Отряд… – задумался кардинал. – Нет, сын мой, отряд сегодня не понадобится. А вот поменять одежду вам все же надлежит. Дело предстоит конфиденциальное, однако вам придется быть на самом виду.
– Я весь внимание, монсеньор!
– Известна ли вам особа, которую прозвали несравненной Артенис?
– Маркиза де Рамбуйе? – удивленно воскликнул де Бреку, однако на его лице не дрогнул ни единый мускул, словно пергаментная маска не способна была отразить какие бы то ни было эмоции.
– Тише, сударь, тише! – раздраженно прошипел Ришелье. – Да, речь идет именно об этой даме. Мне стало известно, что сегодня вечером в ее доме, во время приема гостей, будет из рук в руки передано письмо… К сожалению, я не всесилен, поэтому остается загадкой, кто именно и кому именно передаст письмо…
Уголки бледных губ де Бреку едва заметно дрогнули. Последнюю фразу Ришелье следовало понимать так, что он считает всесильным самого де Бреку. Это не соответствовало действительности, и потому барон счел себя обязанным предупредить:
– Вашему высокопреосвященству наверняка известно, что в салоне мадам Рамбуйе постоянно происходит обмен письмами и записками – там собираются поэты и влюбленные, которые заказывают поэтам стихи для своих возлюбленных. Если я не буду знать отправителя и адресата интересующего вас послания – как же я смогу определить нужное письмо среди дюжин других?
Глаза Ришелье сверкнули в свете масляной лампы.
– Сударь, если бы это задание хотя бы выглядело простым, мне было бы достаточно послать в дом маркизы любого из своих слуг. Видите, насколько я доверяю вам? Подобное поручение… – Первый министр короля порывисто поднялся и сделал по кабинету несколько взволнованных шагов; барон, учтиво склонив голову, поворачивался так, чтобы оставаться лицом к кардиналу. – Это дело государственной важности, сын мой. Если бы я располагал временем, я бы наверняка выяснил больше, но как раз времени я лишен. Письмо покинет Париж скорее всего завтра утром, а возможно – уже нынешней ночью. В нем содержится ответ на вопрос, заданный неизвестным