Полиграфисты. Крыласов Александр
руки, измазанный жёлтой краской, да потухшие глаза, подёрнутые пеплом печали.
– Скажите, вы не интересуетесь живописью? – устало и безнадёжно спросил он, с тоской глядя на пациента.
– Интересуюсь, – живо откликнулся Губочкин, которому было нечего терять.
Вилькин стал расцветать на глазах. Его глаза загорелись неземным огнём и оттуда посыпались искры. В мгновение ока он сорвал себя белый халат, подскочил к Вове и начал восторженно трясти ему руку.
– Какая гадость, какая гадость эти больные зубы! – пожаловался выдающийся стоматолог, – То ли дело живопись – вечная дорога к свету. Вас, наверное, удивляет моя нелюбовь к стоматологии?
– Да нет, – упокоил его Вовчик, – как официантки больше всего ненавидят жующих людей, так и стоматологи, по идее должны ненавидеть гнилые зубы. И только вошедшая в анекдоты жадность зубников, удерживает эту профессию на плаву.
– Расскажите, – оживился доктор Вилькин.
– Сколько угодно. Вот, с ходу: Не так страшен стоматолог, как его прейскурант. Или: Зубодёр выходит из кабинета и бьётся головой о стену. Сестра спрашивает: «Что такой тяжёлый случай, доктор»? «Тяжелейший» – отвечает эскулап, – «У пациента полные карманы денег и ни одного больного зуба».
– Увы, – вздохнул профессор, – сейчас стоматология превратилась в Макдональдс, где всё поставлено на конвейер, в том числе и совесть. Никому не нужны пациенты. Все стоматологи навязывают ненужные манипуляции в надежде срубить побольше деньжат. Так мы пойдём смотреть картины?
– Конечно.
Вован, пристроившись за доктором, прошёл обычный стоматологический кабинет и поднялся по винтовой лестнице на второй этаж. Там, где ещё недавно стояли зубоврачебные кресла, повсюду валялись холсты и подрамники, краски и кисти. Вместо дипломов на стенах были развешены картины и этюды. Переход от зубного консерватизма к живописной анархии был настолько разителен, что Губочкин присвистнул. Вилькин мячиком скакал по мастерской, показывая всё новые и новые свои работы. Вовчик усиленно тряс головой и закатывал глаза, потом подумал, что надо бы проявить покупательский интерес, может этот чокнутый доктор растает и полечит его бесплатно.
– А не хотелось бы вам что-нибудь продать из висящих произведений?
– А что вам нравится? – не стал возражать новоиспечённый живописец.
– Вот эта картина, – ткнул Губочкин в первую попавшуюся.
– А чем она вам так нравится? – Вилькин уставился на Вовца.
– Колоритом, – нашёлся литератор, – хорошая картина. Мой любимый цвет: успокаивает работу сердца и активизирует половые гормоны.
– Нет, эту продать не могу, – неожиданно упёрся художник, – эта мне самому нравится.
– Тогда эту, – Губочкин ткнул в ближайшую к нему картину.
– И эту не могу, – расстроился профессор.
– Почему? – удивился Вова, – Вы, что, вообще, не хотите картины продавать?
– Хочу, – обиделся стоматолог, – выбирайте. Какая вам нравится?
– Вот