Черный человек. Ричард Морган
тарелку и уперлась локтями в стол, сложив руки аркой. – Слушай, Том, может, нам вообще нужно молчать. Во всяком случае, до поры до времени. Просто сказать журналистам, что во время крушения погибли все, включая этого парня. В конце концов, весьма правдоподобно. Блин, мы же сами не понимаем, как ему удалось выжить.
– С одной стороны, если биоматериал даст нам фото для идентификации…
– Весьма сомнительно.
–.. тогда лучше будет обнародовать его, так мы вернее всего выйдем на этого мужика.
– Он может изменить лицо, Том. Любой салон на задворках Области Залива сделает это за пару сотен баксов. К тому времени, как мы дадим журналистам его фото, он сменит шкуру и уйдет в подполье. Тут может сработать только генетический след.
– Если по генокоду он китаец, и это станет известно, ты столкнешься все с той же проблемой.
– Но тогда у нас будет код человека, которого мы ищем.
– А в истории с Чжаном искали конкретное лицо. Не вижу большой разницы. Черт, Севджи, – ни с того ни с сего Нортон вдруг стал пародировать Николсона, – ты же знаешь, все эти проклятые китайцы так похожи между собой.
Севджи принужденно улыбнулась:
– Вряд ли тут так. Мы же не в Иисусленде.
– Идиотов везде хватает, Сев. У Республики нет на них эксклюзивных прав. Возьми хоть Николсона, он родился и вырос в Нью-Йорке. Откуда бы в нем столько идиотизма?
– Не знаю. Может, от спутникового канала «Истинная вера»?
– Ал-ли-луйя! Во славу Божию, грядет Иисус, он уменьшит мои налоги!
Они еще немного поухмылялись, но не рассмеялись. В полумраке перед ними все еще висели тела из виртуальной реконструкции. Вскоре подошел официант и спросил, закончили ли они. Севджи кивнула, Нортон поинтересовался десертами. Официант собрал тарелки и удалился. До Севджи медленно доходило, что для своих лет этот парень выглядит слишком худым, а его речь странно отрывистая, будто ему больно говорить. Черты его лица казались северокитайскими, но кожа была темной. Осознание ударило под дых. Севджи вперилась в удаляющуюся фигуру.
– Думаешь, это один из тех, кем твой брат занимается? – спросила она.
– Гм, – Нортон проследил за ее взглядом. – О-о! Вряд ли. Я имею в виду, статистически. Джефф говорит, что за год через них проходит минимум пара тысяч черных беглецов из подпольных лабораторий. И в любом случае, он, по большей части, занимается управлением, старается свести концы с концами. Там у них от случая к случаю работает около сотни консультантов, а дел все равно по горло.
– «Гуманитарные ценности» ведь благотворительная организация, правильно?
– Да. Их финансируют Штаты Кольца, но не слишком щедро. – В голосе ее напарника внезапно зазвучало оживление. – И потом, знаешь, это тяжелая работа. Из тех, что выматывает. Некоторые истории брата о тех, кто выходит из этих подпольных лабораторий… Не думаю, что я смог бы работать в таких условиях. И совсем не понимаю, как Джефф может. Это очень странно. Когда мы были моложе, всегда казалось, что это у меня призвание к восстановлению справедливости. А он