Добрые люди. Хроника расказачивания. Петр Панкратов
насыпал им по полному ведру и сказал:
– Идите с Богом, варите вашим ребятам галушки. И поминайте Наталью, Полину, Василия и Тимофея за упокоение.
Муку развезли за день.
В середине октября, как снег на голову, явились три бывших будёновца, командиры эскадронов: Степан Ефимович Сенчуков – Степура, Фёдор Иванович Прошин и Иван Павлович Горшков – Красненький. А ещё через два дня из Урюпинской приехал представитель власти и вместо умершего председателя волостного совета Платонова Платона Платоновича назначил Горшкова, начальником милиции – Прошина, военным комиссаром – Сенчукова. Долгову Михаилу Ивановичу, самому умному из них, должности не досталось. А зря. Он один сделал бы больше, чем они втроём. Но такая уж началась жизнь: раньше казаки сами себе избирали власть, а теперь власть назначали сверху. За что воевали, то и получили.
За два месяца до прихода Михаила Долгова домой в станице разыгралась драма. Белые уходили из станицы, красные входили в станицу. Белые ушли за Хопёр и от-туда, из пушки кинули в станицу два снаряда, один из которых попал в окно дома Акулины Поповой, двоюродной сестры Кости Попова, жены Павла Сиволобого, служащего у Будённого. Снаряд, попав в окно, разорвался внутри дома. Сгорели дом, надворные постройки и вся живность. Акулина с тремя девочками была на огороде в Лучке. Когда Акулина с детьми пришла домой и увидела пепелище, она вскрикнула, заломив руки, упала набок, повернулась на спину, потянулась как спросонок и умерла, оставив трёх девочек. Девочек разобрали сёстры Павла: Мария, Матрёна, Федора. Похороны и помин Акулины взяла на себя Катя Долгова. После поминок, Катя проверила детские недоноски в трёх домах, набрала детской одежды и обуви, передала Марии, а там они сами разделили.
На второй день после назначения нового начальства Михаил Долгов пошёл в Совет. У крыльца встретил Родиона Яковлевича Земцова, героя германской войны, полного георгиевского кавалера. У Будённого Земцов заслужил два ордена Красного знамени, но лишился здоровья полностью. Он еле ходил, ходил кособоко, часто у него случались приступы психической болезни. В такие моменты он просил походить пятками у него по позвоночнику. Часто это делала Дуня, его жена, женщина солидная, весом пудов на восемь – девять. Она обувала валенки, а на Родиона надевала суконную гимнастёрку. Родион ложился животом на пол, а по его спине ходила Дуня. При таких процедурах, Родион засыпал.
Поздоровались, разговорились.
– Почему тебя не назначили председателем? – спросил Родион.
– Это понятно. Я замазанный. Да я и не взялся бы. На моих плечах шесть девочек, – сказал Михаил.
Девочек разобрали сёстры Павла…
– Дети тут не при чём, ты две дивизии спас. Не туда мы пришли. Когда уходил от Будённого не слышал, амнистию дезертирам скоро дадут? – спросил Родион.
– Нет, об амнистии ничего не слышал, – ответил Михаил.
– Пойдём к начальству, – предложил Родион. В это время к крыльцу подошли женщины.
– Михаил Иванович, за муку спасибо. Дров нету, пожгли все надворные постройки.