.
тут пора на примере свидетельства англичанина поставить всё, что сегодня стоит на голове, на ноги. Да, министр культуры РФ, д.и.н. В.Р. Мединский во многом прав: иностранцы, побывавшие в России, порой писали свои мемуары о путешествии в Московию, сдабривая их мерзостными фейками, и крайне тенденциозно. Да, – и это истинная правда! – многие из них занимались к тому же откровенным плагиатом, для пущего словца воруя контент у коллег целыми блоками, и, мало того, обильно разжижая эти текстовые заимствования своими фантазиями. Но даже Владимир Ростиславович вряд ли сможет ответить на вопрос: а какая доля в мемуарах того или иного иностранного графомана является чистой воды напраслиной, а какая – чистой правдой о нашей стране?
Возникает и другой вопрос: если г-н Мединский чуть ли не всех иностранцев упрекает в откровенных выдумках, то почему он и его коллеги с такой же яростью борьбы за правду не ополчаются на десятки «пиратских» копий Национальной летописи (см. корпус ПСРЛ, в котором аж целых 43 тома повествуют об одном и том же, но пера примерно 170 разных интерпретаторов)[2]? Ведь во многих из них подчас выпирает ослиными ушами полная бредомуть: см. катастрофические для чувства патриотизма и имиджинологии примеры из нашей истории в выпуске 4, а также в примечаниях[3].
Просто так уйти от ответа не получится, так как свидетельств иностранцев о России XV–XVII вв. набирается где-то под сотню, и свидетельств не только засланцев Ватикана, бойцов «невидимого фронта» и торгово-промышленных шпионов Старого Света, но также «показаний» множества вовсе не ангажированных людей, как и представителей мусульманского мира. Хотя последние, например, типа клинического казнокрада ибн Фадлана, также не могли удержаться от фантазий.
Для того, чтобы понять насколько критически нужно оценивать древние свидетельства всегда неплохо ознакомимся с личностью автора. Вот и познакомимся с Флетчером поближе (а чтобы комплексно закрыть тему «Флетчер»).
Джильс (в исходных русских переводах, или Джайлс, если кто-то хочет повыпендриваться) Флетчер (Giles Fletcher)[4] был по образованию юристом. Собственно, одним этим уже всё сказано, и можно было бы дальше и не продолжать. Ну да ладно.
Этот племянник лондонского епископа, т. е. мальчик-мажорик, из кожи вон лез занять пост придворного историка, что на современный лад, скорее всего, означает по сути пост личного советника президента страны. Он точно знал за какие именно коврижки боролся и соответственно англичанин даже несмотря на полное дипломатическое фиаско в Москве, по возвращении на родину, что называется, «бил копытом» – мол, с паршивой овцы хоть шерсти клок. В итоге накопанная средь суровой действительности информация об эпохе царствования Ивана IV пригодилась.
Совершенно очевидно, что многие мегабайты информации этот по сути матёрый разведчик получил за немалые деньги, которые он раздал целой куче кремлёвских чиновников,
О масштабах «пиратства» монахов-летописцев и их способностях использования стиля фэнтези в своих трудах всего лучше судить после прочтения фундаментальной работы акад. А.А. Шахматова: —СПб: «Разыскания о русских летописях», 1908 г. (см. фрагмент на Сайте), а также после ознакомления с работами современных учёных, вскрывших ранее «почему-то» незамеченные факты откровенных подлогов, например, вставки-новодела листа 8 Радзивилловской летописи, на котором «почему-то» оказалась изложена норманнская версия образования Руси (см., например, исследование А.Е. Гуца).
По-французски имя Gilles произносится как Жиль. В разное время иностранные имена передавались на русский по-разному. Иногда вообще чудовищно (например, Бохемит вместо Мухаммед), подобно китайским традициям: ведь в китайском нет букв, а новый иероглиф-слово создавать для передачи европейского имени или какого нового понятия никто никогда в Поднебесной и не собирался – на то она и Поднебесная! Поступали китайцы и до сих пор поступают просто: из тысяч иероглифов выбирают тот, который при вокализации наиболее близко подходит к звучанию европейского и чуждого китайской фонетике имени; так старый иероглиф получает очередной смысл. Примерно таким путём один из японских иероглифов набрал сегодня уже 75 значений!
В России долгое время занимались тем же: подбирали из имеющегося массива созвучий близкое русское имя, совершенно не желая корёжить свой язык (не в пример современникам). Так первый русский этнограф – немец на русской службе – Peter Simon Pallas стал Петром Семёновичем, а шотландец, генерал Patrick Leopold Gordon of Auchleuchries превратился в Петра Ивановича Гордона.
Но теперь лейб-историки наконец освоили языки аглицкие, чем и стараются выпендриться перед «серой массой» дилетантов. То есть даже в именах персонажей древности наша история непредсказуема!