Елена Ивановна Рерих. Письма. Том I (1919–1933 гг.). Елена Рерих
Сахн[овский], завтра он принесет бумагу и мы тебе ее немедленно перешлем.
Пиши, какая обстановка у тебя в комнате? Дают ли тебе одеяло, подушку, простыни? Как кормят? Кто хозяева? Есть ли ванна? Когда думаешь приехать? Спросим Зака относительно стипендии Небольсину.
Береги себя, мой мальчик, не ложись слишком поздно. Обнимаю и целую тебя, моего родного.
Христос с тобой!
4
Е. И. Рерих – Ю. Н. Рериху
8 ноября 1920 г.
Милый, родной мой Юсик!
Приезжай нас навестить, денег я достану от Сахновского. Он, видимо, узнал от Зака, что нам нужны деньги, и вчера по телефону очень трогательно мне предложил. Мы думаем этим воспользоваться. Это лучше, нежели закладывать бриллианты. Может быть, ты можешь приехать в конце этой недели? Мне очень хочется увидеть опять моего мальчика! Проект твоей работы мне очень нравится. Работай и не сомневайся в успехе. Вчера у нас целый день от 2 1/2 до 9 ч[асов] сидели Brinton и Кингор, обсуждали устройство выставки[72], видимо, они хотят создать большой успех. Должна признаться, что мне американцы очень нравятся. Мне даже приятна их преувеличенная восторженность. Может быть, как контраст замороженности англичан. Сегодня у нас будет Тагор и Pearson, а др[угие] народы придут их смотреть.
Посылаю тебе портрет персидск[ого] доктора. Он очень небольшой человек, допускает даже некоторое шарлатанство. Мне сдается, что он просто индийский факир-хатха-йог[73] с долей европейской культуры.
Сеансы наши убеждают постепенно таких скептиков, как Муромцев и Сахновский. Муромцевым, чтобы их убедить, на мысленный их вопрос дали им ответ с упоминанием имени задуманного лица. Сахновскому то же самое. И я думаю, что его предложение снабдить нас деньгами не без влияния этих сообщений. Авинов больше не показывается. Вчера после ухода Бр[интона] и Кинг[ора] мы сели за столик и нам вышла совершенно неожиданная фраза: «Рерих, сори, пей ич стерлинг, со сик, рестлес»[74]. Читай по-английски. На наш вопрос «Кто говорит?» был ответ – «Раймонд».
Это упоминание о Шклявере. Должно быть, нам придется заплатить за его глупость! Я не верю, чтобы старик хотел нас надуть! Хотя все в один голос это утверждают. Мне его жаль! Я думаю, что ты можешь написать Жоржу, не давая нашего адреса. Папа, видимо, этого не хочет. Он боится, что они и Аронен. забросают его письмами относительно старых картин. Пора мне идти приготавливать завтрак. Целую и обнимаю тебя, моего милого родного мальчика. Приезжай!!! Светка очень занят папиными делами и не может еще начать свои занятия и потому стесняется тебе писать. Приезжай.
Бумага тебе послана! Сожги это письмо!
5
Е. И. Рерих – Ю. Н. Рериху
23 ноября [1920] г.
Милый, родной мой мальчик, ничего не имеем против твоего переезда, и, если комната больше и удобнее, тем лучше. Вчера получила письмо от Миры, она сообщает, что Соня с семьей в Сербии и указыв[ает], что духи на последн[их]
Н. К. Рерих приехал в США в октябре 1920 года по приглашению Роберта Харше, директора Чикагского института искусств. В декабре в Нью-Йорке открылась первая выставка художника в галерее Кингор. В течение трех лет выставки Рериха побывали еще в 28 городах США.
Практикующий низший вид йоги, уделяющей основное внимание человеческому телу и основанной на ошибочной точке зрения о возможности духовного развития через физические упражнения.
«Roerich, sorry, pay each sterling, so seek restless» (