Космос – моя работа. Записки конструктора.. Борис Чернятьев
встретили нас и на вокзале устроители соревнований, и нам пришлось пешком тащиться с моделями до детской технической станции под проливным дождём.
Соревнования проводились на аэродроме ДОСААФ в Макарье. Жили мы в палатках при аэродроме, питались в столовой в селе Макарье. Но самое главное, я впервые увидел настоящие самолёты близко, их можно было не только разглядывать сколько угодно, но и трогать руками, заглянуть в кабину. Там стояло несколько самолётов ПО-2, Р-5 и даже один американский двухмоторный «Бостон», который при нас несколько раз летал, как нам сказали, на аэрофотосъемку. На одном из ПО-2 перкалевая обшивка на некоторых поверхностях крыла и фюзеляжа отсутствовала, видимо он был предназначен для изучения конструкции самолёта. На этом самолёте Борис Николаевич подробно рассказал нам о его конструкции и устройстве и провёл аналогию с фюзеляжной моделью самолёта, которую я собирался начать строить после возвращения с соревнований.
Это было моим первым приобщением к большой авиации, после которого все другие увлечения отодвинулись на задний план. Желание заняться в дальнейшем авиацией возникло именно тогда. Я ещё не принял решения, кем в авиации буду работать, но понял, что авиамоделизм является первой ступенью лестницы, которая меня туда приведёт.
Занятие авиамоделизмом изменило весь уклад моей жизни. Я реже стал бывать на улице, так как времени для окончания какой-нибудь начатой работы постоянно не хватало. Домашний стол скорее походил на верстак, одежда (поскольку она была одна «и в пир, и в мир, и в добрые люди») постоянно была испачкана в казеиновом клее, что меня, безусловно, смущало.
Друзьями тех лет у меня были Лёня Тарасов, Борис Москвичёв и Виктор Лесных и Юра Удальцов. Всех нас объединил первоначально авиамодельный кружок. Лёня учился со мной в параллельном «А» классе, Виктор учился классом старше, а Борис учился в одном классе со мной.
Виктор довольно быстро охладел к авиамодельным делам и увлекся музыкой. Первоначально он попросил научить его играть на моей гармошке. Своей гармошки у него не было, потом ему купили аккордеон, и он самостоятельно обучился играть.
С Юрой Удальцовым я познакомился тоже в авиамодельном кружке, и одно время мы с ним часто бывали друг у друга. На чердаке его дома мы нашли сундук, в котором было много журналов «Нива». Журналы были дореволюционные, них было масса интересной информации в том числе о первой мировой войне, использовании там отравляющих газов, дирижаблей «Цепеллин» и самолетов. Я помню, что прочитывал журнал от корки до корки, и приходил к Юре за новым. Страстью Юры было рисование, и он быстро покинул авиамодельный кружок. Во взрослой жизни он стал художником – чеканщиком по металлу, много сделал для художественного оформления города Котельнича и стал его Почетным гражданином.
С Борисом Москвичевым мы жили на одной улице, постоянно бывали друг у друга дома. Кроме всего прочего нас объединяла игра в шахматы. Отнимала она у нас слишком