Космос – моя работа. Записки конструктора.. Борис Чернятьев
он был ещё холостой, вопрос по нему решили достаточно быстро, прописав его в общежитие. С Володей Пашковым я несколько лет прожил в одной комнате в студенческом общежитии. Он по распределению попал на авиационный завод в г. Иркутск, где жили его родители и родители жены. Ему требовалась квартира. Через Милославского мне удалось решить и эту проблему.
Осень 1960 года полностью ушла на подготовку лётных испытаний ракеты П-7. Мы с Костей Ивановым проводили многочисленные расчёты по подбору коэффициентов для настройки автопилота. Наши расчёты хорошо стыковались с расчётами фирмы Антипова, что вселяло уверенность в правильности результатов. Собственно, ответственность за настройку автопилота несла фирма Антипова, на нас лежала ответственность за контроль. Для этого мы достаточно широко исследовали область возможных вариантов, поскольку к моему отъезду на полигон в январе 1961 г. окончательного решения фирмой Антипова ещё принято не было.
К концу 1960-го материальная часть для лётных испытаний была изготовлена. В начале декабря было отправлено на полигон в Капустин Яр бросковое изделие, а в январе первое лётное. В конце декабря стали формировать экспедицию для подготовки и пуска первого лётного изделия. Небольшой состав технического руководства для подготовки пуска броскового макета уехал раньше основной экспедиции вместе с бросковым изделием во главе с Георгием Владимировичем Бакановым. Руководителем основной экспедиции был назначен Иван Иванович Морозов. Я возглавлял группу анализа, из моей бригады со мной поехали Ежов и четверо техников-расчётчиц.
5.5. Работа в экспедиции на полигоне «Капустин Яр»
Отправились мы в начале января, сразу после моего дня рождения. Из Москвы уезжали с Павелецкого вокзала, в плацкартном вагоне. Состав экспедиции был достаточно большим, так что почти весь вагон был практически наш. На станцию Капустин Яр прибыли глубокой ночью, никто нас не встречал, время до рассвета пришлось коротать на вокзале. Наутро нас привезли в штаб на 10-ю основную жилую площадку космодрома, откуда после оформления документов мы переехали на вторую площадку, где нам предстояло жить.
Работать надо было ездить на площадку «4-я новая». Там мы проводили целый день. Обедать, как правило, ходили километра два пешком на площадку «4-я старая», отличительной особенностью которой было наличие двух расположенных рядом холмов-терриконов, в которых, как нам сказали, находились пусковые шахты ракет.
Я впервые приехал на полигон, где для меня были не только необычными условия работы и быта, но и совершенно необычный ландшафт и климат. Мне, как жителю средней полосы России, были привычны лесистая холмистая местность, зелёная весной и летом, покрытая снегом зимой. Здесь же в середине января снега не было. Кругом лежала однообразная унылая степь, покрытая белесым ковылём и седой полынью. Этот необычный для меня запах полыни запомнился мне навсегда. Впоследствии мне пришлось много лет провести на полигоне Байконур, но