Жернова. 1918–1953. Книга десятая. Выстоять и победить. Виктор Мануйлов
ездил на танке. Суть от этого не изменилась, зато эффект присутствия налицо, – добавил он назидательно.
И снова задребезжал телефон.
– Вас, товарищ Задонов, – произнес Гарушкин, протягивая трубку.
– Товарищ Задонов? – послышался в ней требовательный голос.
– Так точно.
– Полковой комиссар Евстафьев. Ну как, едем?
– Разумеется.
– Тогда я посылаю за вами машину.
– Жду.
– До встречи, – откликнулись на другом конце трубки.
– Накаркали вы, товарищ Гарушкин, – произнес Алексей Петрович, вставая. – Сейчас бы самое время, как говорил один герой одного писателя, завести роман с веселой маркитанткой, а тут тащись в ночь, трясись по кочкам – и ради чего? Ради того, чтобы товарищ Гарушкин поверил в написанное товарищем…
И тут вдруг шарахнуло совсем рядом. Посыпались стекла, холодный ветер ворвался внутрь избы вместе с дымом от разорвавшегося рядом не то снаряда, не то бомбы. Послышался еще визг – и новые взрывы загрохотали поблизости, а затем подвывающий гул удаляющегося самолета.
– Черт! – сказал кто-то, вставая и отряхиваясь. – Ведь погода совершенно нелетная!
– Для кого нелетная, а для кого и вполне подходящая, – проворчал Алексей Петрович, тоже поднимаясь с пола.
Где-то поблизости звали санитаров, неподалеку горела одна из изб, в которой тоже размещался какой-то отдел какого-то штаба.
– Говорят, Жуков здесь, – произнес старший политрук, собирая с пола бумаги. – Судя по всему – в его честь.
Хозяйка затыкала разбитые окна подушками. Под ногами хрустело битое стекло.
За стеной избы что-то взревело, лязгнуло и затихло. Затем дверь отворилась, вместе с паром ввалился человек в черном танкистском комбинезоне и меховом шлемофоне, со свертком под мышкой, остановился в дверях, спросил:
– Кто тут у вас писатель товарищ Задонов?
– Вот он, – показал Алексей Петрович на Гарушкина, и тот захлопал глазами, не зная, что сказать. А Задонов пояснил без тени улыбки: – Он очень хочет поехать, а его не пускают, я не хочу, а меня гонят. Полнейшая несправедливость… Впрочем, нас тут чуть не разбомбили, так что я, пожалуй, поеду: в танке надежнее.
Танкист понимающе улыбнулся, представился:
– Старший лейтенант Юрьев, командир танка КВ-2. Приказано взять вас заряжающим. Я для вас, товарищ Задонов, комбинезон принес и унты.
– А вы не боитесь, старший лейтенант Юрьев, что я заряжу не тот снаряд и не тем концом?
– А вам, товарищ Задонов, и не придется заряжать: сами управимся. Вы сядете за кормовой пулемет, а пулеметчик займет место заряжающего: у нас заряжающий вышел из строя.
– Ну тогда – что ж, тогда давайте ваш комбинезон.
Большая поляна, изрезанная глубокими колеями, окружена вековыми соснами. Над ними низкое небо, откуда сыплет и сыплет мелкий снег. Сосны гудят под ветром, качая лохматыми верхушками. Под этими соснами стоят выкрашенные в белое танки. Точно частокол, торчат наружу тонкие,