Библиосфера и инфосфера в культурном пространстве России. Профессионально-мировоззренческое пособие. А.В. Соколов
книга – результат коллективного труда, форма социализации индивидуального творчества;
г) мемориальность – передача смыслов во времени: если материальная форма является стабильной, книга становится долговременным (в принципе – вечным) и в то же время портативным хранилищем социальной памяти;
д) системность книги как коммуникационного сообщения воплощается в знаковых структурах (текстах и изображениях), образованных человекочитаемыми (воспринимаемыми органами чувств человека) знаками; способ производства знаков – рукопись или полиграфическая печать – не является сущностным признаком книги;
е) антропоморфичность – соразмерность физическим и умственным параметрам человеческого организма, которая обеспечивает доступ к содержанию книги без посредничества технических устройств (очки не в счет).
Приведенное сущностное толкование Книги примем в качестве содержания концепта Книга. Все издания, произведения письменности и печати, публикации, литературные сочинения могут считаться книгами и включаться в объем концепта Книга в том случае, если они обладают всеми сущностными признаками концепта Книга, перечисленными выше. Мы надеемся, что сказанного достаточно для перехода с уровня понятия о книге на концептуальный уровень, но, конечно, не считаем дискуссию о сущности Книги завершенной. Мы не включили в перечень сущностных признаков, образующих концепт Книги, «сверхъестественный» признак, о котором часто упоминают интеллигенты-книжники, – магию книги. А может быть, это надо было сделать?
2.2.2. Магия Книги заключается в том, что книга мистическим образом очаровывает и порабощает своих читателей. Очарованный человек утрачивает свободу воли, он доверчиво воспринимает те смыслы, которые диктует книга, и охотно следует им. Эта магия была знакома средневековой Европе. До нас дошла изящная книжица «Филобиблон» – похвала Книге как орудию умственного и нравственного совершенствования, сочиненная в 1345 году английским епископом Ричардом д'Онджервилом по прозвищу де Бери. Автор красноречиво уверял читателей, что содействие сохранению, умножению и распространению книг – занятие богоугодное, достойное того, чтобы всецело ему отдаться. «О книги, – восклицал епископ-книгочей, – вы как никто щедры, вы уделяете каждому просящему, вы дарите свободу всем, кто вам усердно служит». Сам де Бери собрал личную библиотеку, которая лишь немного уступала по количеству названий библиотечному фонду Сорбонны того времени. «Филобиблон» интересен тем, что он представляет собой первое европейское библиофильско-библиографическое сочинение, свидетельствующее о незаурядной образованности одного из аристократов Англии XIV века.
Коэволюция гуманизма и книжности – характерная особенность эпохи Возрождения. Л.М. Баткин авторитетно утверждал: «Гуманисты – это те книжники, которые усвоили особый и необычный стиль общения, определенный круг занятий и чтения, способ мышления»[121]. В XV веке европейский книжный рынок необыкновенно расширился,
Баткин Л.М. Итальянское Возрождение. Проблемы и люди. – М.: РГГУ, 1995. С. 62.