Талисман для виновного. Елена Ворон
не было предела; с другой стороны, это можно назвать оптимизмом.
– Тогда придумай, что подаришь, – уступила тетушка.
– Моего здесь – один Хрюндель. – Котенок мирно посапывал, свернувшись у меня на коленях. – Но эта мелочь в качестве подарка немедля удерет и почапает обратно домой.
– Зато ты сможешь дарить его снова и снова, – Марион улыбнулась. – Давай-ка порассудим. Вэры – семья состоятельная, гораздо богаче нас с тобой.
– Мне нравится это «мы», – вставил я.
– Дом у них – полная чаша, – продолжала тетушка. – У Юльки есть все. Можно подарить какую-нибудь ерунду из разряда ненужных безделушек, но я противница. Подарок должен быть вещью либо нужной, либо душевной.
Я согласился. Дело за малым – где такой взять. Я бы с удовольствием добыл каких-нибудь самоцветов, но месторождения на Первой Территории – закрытая зона, не сунешься. Элитный талисман? Должно быть, минерал очень редкий; возможно, инопланетный. А может, синтезированный и не представляющий никакой ценности. К тому же, как я его отдам, если он не желает со мной расставаться?
– Тетя, не осталось ли чего-нибудь от матери? Кулона, браслета?
Марион ощетинилась:
– Наладился бросаться вещами Арабеллы? Мы в детстве жили небогато, да и с Алексом она не роскошествовала. Всех сокровищ – аметистовые подвески, которые он подарил ей на свадьбу. Но их прибереги для будущей жены.
– Для Юльки будут в самый раз.
– Ты спятил, мальчик! С Вэрами тебе не породниться.
– Посмотрим.
У Марион сверкнули глаза.
– Ленвар, ты либо идиотски шутишь, либо рехнулся.
– Я в здравом уме и не шучу. – Засевший внутри Бес Солнечного Зайца скалил зубы и плясал. – Я намерен подарить Юльке подвески своей матери. Будьте любезны принести – и поскорей.
– Хам! – Мелькнула теткина рука, и я огреб увесистую плюху.
Хрюндель проснулся и недовольно вякнул. Мы с Марион оторопело уставились друг на друга; кажется, она удивилась даже больше моего.
– Кого люблю – того луплю, – ядовито изрек я, опомнившись. – У меня тоже слабое сердце, как у Кристи. А ну как завтра сдохну?
– Тогда я тебя зарою рядом с Ирмой. Пусть на том свете она гложет твою душу, негодный! – Марион хотела пошутить, но голос сломался, а темные глаза влажно блеснули. – Лен, прости. Я совсем развинтилась. – Она встала из-за стола, склонилась надо мной и обняла за шею. Ее нежное дыхание внезапно обожгло висок. – Ленни, твоя шальная тетка – всего лишь ревнивая дура. Понимаешь, ты – в самом деле второй Ленвар… сошедший со звезд. Не обращай внимания на мои выходки.
Ничего себе – не обращай внимания! Это на мою-то тетушку, на восхитительную Марион. Ну, знаете… нелегко мне пришлось. Едва удержался в границах дозволенного.
– Тетя, – я погладил ее точеную руку, – можно, я все-таки гляну на подвески?
– За показ денег не берут, – сдалась она.
Отзавтракав, мы отправились в теткино хранилище. День был серый, скучный, и витраж в окне не сиял золотом, как вчера. Я удостоил потускневшего