Общество как договор между сильными и слабыми. Очерки по экономике истории. А. С. Скоробогатов
и увеличением его силового потенциала.
У мальтузианского кризиса помимо чисто ресурсного есть еще и социальное измерение. Во многих случаях кризисы возникали не от объективного недостатка ресурсов, а от нарушения равновесия внутри социальных общностей. Усиление местного давления на ресурсную базу могло приводить к вынужденной утрате статуса привилегированными, к углублению разрыва между богатыми и бедными или к вертикальным перемещениям внутри социальной иерархии. Все это могло приводить к социальным катаклизмам даже при отсутствии непосредственных угроз жизни человека, исходящих от недостатка средств существования.
Мальтузианский кризис ставит людей перед дилеммой: либо напрячься, либо уменьшиться числом. Вначале, как правило, выбирается последнее, а в долгосрочной перспективе находятся силы и произвести необходимые изменения. Мальтузианские кризисы играли роль периодически срабатывающего спускного клапана для снятия избыточного давления на ресурсы при невозможности для общества сразу же произвести надлежащие изменения в своих отношениях с естественной средой. В доиндустриальном мире именно благодаря мальтузианским кризисам, с одной стороны, вновь и вновь достигалось равновесие между населением и ресурсами, а с другой стороны, рост населения был нулевым или незначительным.
Одной из наиболее неизменных демографических переменных является распределение населения по планете. Бродель указывает на то, что распределение населения остается постоянным на протяжении длительного времени и воспроизводится вместе со всеми изменениями его общей численности; в частности, постулируется приблизительное равенство Китая и Европы [Бродель, 2006а, с. 8–9; Wallerstein, 1974, ch. 1]. Постоянство распределения населения по планете Бродель объясняет климатическими ритмами, указывая на сохранение пропорций в численности населения между разными странами при глубоких изменениях в общей численности населения. Поскольку те или иные исторические факторы, действующие на численность населения, в истории почти всегда обнаруживались только в отдельных странах, тогда как динамика численности населения обычно имела планетарный охват, то отсюда он делает вывод о том, что это должно объясняться естественными причинами, как климатические ритмы, влияющие на всю планету.
Тем не менее и здесь Новое время (и особенно индустриальная эпоха) внесло значительные коррективы, затронув при этом, наряду со странами, с самого начала бывшими в авангарде промышленной революции, медленно развивавшиеся аграрные страны. Население России накануне Петровских реформ было невелико даже сравнительно с европейскими странами – Францией, Польшей, Испанией, но к началу Первой мировой войны это соотношение радикально изменилось: ее население стало в несколько раз превышать население любой из европейских стран. В двадцатом же веке соотношение населения России и стран Европы стало опять меняться в пользу последних. Еще