Царь горы. Вадим Панов
– праздник нерадостный, и руководство Ордена специально договаривается, чтобы в этот день не проводилось шумных развлекательных мероприятий, однако на этот раз…»
В начале было слово.
Все начинается так: со слов, с разговоров. Мы говорим и слушаем. А еще мы смотрим в глаза и читаем интонации, жесты. Мы слушаем, что говорят, а слышим – как говорят. Ищем, что стоит за речами, думаем, можно ли верить. Словам. Словам, которые нам говорят. Можно ли верить тому, кто говорит? Мы пытаемся прочесть его мысли, его душу, его Я. Изучаем. Проникаем глубже и глубже, находим потаенный смысл слов, начинаем смотреть на собеседника другими глазами… и, бывает, неожиданно понимаем, что не хотим больше изучать. Что исчезли подозрительность и настороженность, с которых начиналось знакомство, и мы верим его словам. Что бы ни сказал – верим.
И его голос становится самым приятным в мире, его интонации и жесты – родными, мы знаем, как он произнесет ту или иную фразу, как улыбнется, как нахмурит брови, как веселится и как сердится, как думает и как любит…
Бывает, изучив кого-то, ты вдруг понимаешь, что не можешь без него жить.
Бывает.
В Риме Захар Треми всегда останавливался в «The Westin Excelsior», в шестиэтажном отеле, украшенном кокетливой башенкой. Правда, некоторые друзья считали здание помпезным, вычурным, но Захар возражал, отвечая, что глупо жить в чем-то современном, стеклянно-бетонном, неспособном передать дух Вечного города. «Сердце любого города в камне. На нем следы, на нем кровь, на нем время. О чем могут рассказать новостройки? Какую тайну раскрыть? Чем удивить? В номере современного отеля нельзя увидеть сон о прошлом…» С такими аргументами трудно спорить.
Но существовала еще одна причина, по которой Треми всегда выбирал «The Westin Excelsior»: ввиду некоторых обстоятельств отель оказался наиболее удобен для тайных встреч.
– Весь клан гадает, отчего я стала такой примерной.
– Приходят и спрашивают? – шутливо поинтересовался Захар.
– Конечно, нет. – Клаудия улыбнулась. – Сплетничают. Обо мне ходит много сплетен.
Подданные всесильного барона Бруджа не отказывали себе в удовольствии обсудить бурную личную жизнь дочери сюзерена и искренне недоумевали, почему два последних месяца обошлись без скандальных развлечений и странных любовников. Столь длительная пауза настораживала любителей почесать языки, заставляла выдвигать самые невероятные гипотезы, которые благодаря хорошей работе службы внутренней безопасности сразу же становились известны Клаудии.
– Масаны боятся, что тебе все наскучило?
– Осторожно надеются, что я повзрослела. – Девушка закрыла глаза. – А в основном предполагают, что отец решил выдать меня замуж, связать кого-то из истинных кардиналов династическим браком.
Очень характерная сплетня. Сто – сто пятьдесят лет назад даже записной враль счел бы подобное предположение чересчур фантастичным.
– Всем надоели раздоры.
– Да…
Клаудия