Собачий век. Василий Михайлович Зюбин
друга Невлезая. Не влезай в это дело!»
3
Секрет полишинеля
«Отвоевав» себе немного жизненного пространства в углу вагона метро, Корнеев достал газету и пробежался взглядом по заголовкам: «Громкое убийство в Сокольниках», «Проститутки отстаивают свои права», «Мать выкинула пятилетнюю дочку в окно». Читать не хотелось. Он целый день анализировал сводки происшествий и преступлений, совершенных в армии, и был сыт по горло чернухой.
Городскую молодежную газету Корнеев покупал регулярно, но не из-за большой любви к ней. Напротив, он презирал ее за пошлый, шутовской тон, за публикацию телефонов публичных домом под рубрикой «Досуг». За то, что при чтении материала на любую тему невольно в воображении возникал образ журналиста: эдакого наглого, самоуверенного, циничного и весьма сексуально озабоченного молодого повесы. Не о нем ли у Есенина:
«Длинноволосый урод
Говорит о мирах,
Половой истекая истомою».
И все же Корнеев покупал «Гальюн таймс», как он окрестил эту газетенку, там можно было прочитать многие армейские и прочие околовоенные новости «с душком», которые не смела публиковать официальная «Красная звезда». Не исключением был и сегодняшний номер.
Именно этой газетой угрожающе тряс сегодня вечером перед лицом Корнеева генерал-майор Скорняжный. Его лицо было красным и злым, он не особо подбирал выражения:
– Подонки! Кто посмел?! Что за «пятая колонна» у вас завелась?! Нет, вы отдаете себе отчет?! Вы понимаете, что это преступление?! Понимаете, я вас спрашиваю?!!
– Товарищ генерал…
– Молчать!!! Даю вам три дня на служебное расследование. Потом этим займется военная прокуратура. Тут же секретная информация. Кто имел к ней доступ?!
– Не готов доложить.
– Мне! Список!! Срочно!!! Всех проверить! Найти!!! Уволить!!! Нет, судить!!! Но пока идет служебное расследование, о нашем разговоре никто, слышите, никто не должен знать! Трое суток, товарищ полковник, вам. Все! Идите! Вон!!!
Корнеев, который раз уже за сегодняшний день перечитал публикацию журналиста Бергмана, но так и не мог понять: что так сильно вывело из себя генерала Скорняжного. Человека, о котором шла молва как о суперосторожном и суперживучем чиновнике.
Скорняжный Владимир Сергеевич был генералом а-ля Наполеон, правда, сходство это начиналось и заканчивалось его малым ростом. Разговаривая с человеком, имел привычку время от времени приподниматься на носки, он как бы весь рвался ввысь. При этом на его лице, изъеденном оспинами, блуждала улыбка, от которой веяло не теплом, а скорее вечной мерзлотой. Бегающие небольшие острые глазки, цепкие, как рыболовные крючки, только усиливали негативное впечатление.
СВ (прозвище, данное офицерами за его сибаритство) освоил науку выживания в центральном аппарате лучше, чем науку побеждать. Как осьминог в случае опасности испускает