Snow Job. Большая игра. Дженни Ферченко
всё, что движется, – цинично добавляю я.
– Как? – недоумевает она, хлопая ресницами. Ее губы нервно подрагивают.
– Его философия: заниматься сексом как можно больше до того, как постареет и больше не сможет, – вещаю я, подспудно понимая, что Алекс закрутил интрижку со мной, возможно, по этой же причине.
– Вот как, – комментирует она озадаченно, начиная трезветь. – Где же он их всех находит?
– Да повсюду. Интернет, клубы… его студентки.
– Ах да, он же преподает, конечно. Мне как раз предложили преподавать, – она говорит, отхлебывая пол пластикового стаканчика какого-то пойла.
– И где же? – спрашиваю я для поддержания беседы.
– Вроде бы Магдален Колледж в Оксфорде, – говорит Софи, вытаскивая откуда-то свой мобильник. – Они мне звонили во время королевских скачек – толком не расслышала и теперь не могу найти их номер. Он тут где-то был! – покачиваясь восклицает она, неумело пересматривая список входящих.
– Видно тебе это сильно надо, – бросаю я скептическую ремарочку.
– Мне твои ехидные замечания на фиг не нужны, – Софи неожиданно взрывается, – нельзя же всем быть такими идеальными как ты.
Я смотрю на нее, круглыми от удивления, глазами, которые быстро наполняются слезами от несправедливости и гормональных изменений… Они все в этом городе ненавидят меня.
– Извините, – говорю, протискиваясь сквозь толпу, и бегу подальше от этой сучки в ванную, в надежде умыться холодной водой и успокоиться. Но ванна оказывается занятой и у двери толкучка из пьяного, так называемого, высшего общества.
Сделав несколько глубоких вдохов и расправив плечи, я пробираюсь на кухню к Ричарду.
– Как блины? – спрашиваю я, как ни в чем не бывало.
– О привет! Как вечеринка? – дружелюбно любопытствует он.
– Там по ходу народ набухался и скоро, по-видимому, будет валяться в блевотине.
– Типичные англики, – ухмыляется мой наполовину британский друг.
– Я лучше пойду домой…
– Подожди, – Ричард вдруг откладывает свои поварешки, – давай я тебя провожу.
– Это же твоя вечеринка, там твои новые коллеги. Я и сама могу добраться, не парься, – говорю я, надеясь побыстрее отсюда свалить.
– Они все равно завтра ничего не будут помнить, – улыбается он. – До твоей квартиры всего минут пятнадцать пешком. Я еще успею вернуться. Подожди пару минут. Я сейчас тут все повыключаю, – говорит Ричард, отставляя сковородку.
– Ну, ок, – невольно соглашаюсь я.
– Если хочешь, можешь подождать на балконе, – он открывает дверь на миниатюрную верандочку с видом на стройку, над которой возвышаются четыре мрачные трубы электростанции Баттерси.
Легкий дождик обволакивает мое лицо. В Биаррице, кажется, это называется «чиримири». Очень подходящее слово… эта изморозь поглощает мою душу…
Тусклый свет тонет во влажном воздухе. Точки света в лужах становятся тенями. Музыка звучит все дальше и дальше.
Где-то