Старый добрый Гурьев. Валентин Тарабрин
пугачёвские манифесты: «Жалую я вас рекою с вершин и до устья и землёю, и травами, и денежным жалованьем, и свинцом, и порохом, и хлебным провиантом».
Находившиеся с Толкачёвым Агтюш Тангаев и Айберда Даутов собрали отряд в 300 человек и начали овладевать важнейшими крепостями и форпостами. События катились вниз по Яику, как снежный ком. Хан Нурали сообщает в Астрахань: «Одна партия стоит между Сундаевским и Кожехаровским форпостами, а другая якоб де пошла на низ к Гурьеву для забрания оттоль форпостных команд, как видно к уходу на вспоможение главному их предводителю».
«Окроме вышеописанных, – вскоре добавляет лукавый хан, – ещё четырех форпостов команды собрались и с жёнами и детьми в Тополинскую крепость, а прежние свои форпосты оставили пусты».
Самым серьезным ударом для властей явилось падение крупнейших крепостей. Калмыковой М. Толкачев овладел в лихом ночном налете. «Был там, – говорил на допросе Иван Думчев, – до приезду казака Михаила Толкачева, который тогда в крепость к нам приехал ночным временем с бунтовщичьей партией и застал нас спящих. Старшину Бородина и толмача Лобикова повесил, а сотника Дмитрия Логинова, его писаря Семена Крянникова в воду посажал». Зажиточных казаков Толкачев взял под караул. Атаманом был назначен Василий Самсонов.
С падением Калмыковой перешла на сторону повстанцев и Кулагина крепость, «за начальника над казаками был поставлен Матвей Хуртин», возглавляли их Максим Саратовцев и Козьма Прытков. В Кулагиной на сторону Пугачева перешла также команда в 250 казаков, присланная туда с сотником Логиновым, «для пресечения киргиз-кайсацких набегов».
До Гурьева Толкачев не дошел, потому что против него двинулась карательная команда атамана Мостовщикова. Располагая отрядом в 700—1000 человек казаков и казахов, Толкачев разбил Мостовщикова под Горками, затем занял Яицкий городок и осадил его крепость.
Эту радостную весть привезли в Гурьев «доброжелательные киргизцы». «Бывшие там, – рассказывал Щапов, – двое офицеров, приняв осторожность, сделали себе внутри города крепость, в которой как они с командою, так и мы с старшиною Филимоновым и послушными казаками ночным временем пребывание имели и находились со всем оружием, а днем отпускались по квартирам».
3 января 1774 года казаки совсем вышли из повиновения. Комендант Мякишин и казачий атаман Филимонов отныне не только ночью, но и в дневное время укрывались в северо-восточном углу крепости за наскоро сбитой «крепью», установив семь пушек. Положение в городе контролировали повстанцы. С начальством они, правда, не спешили расправляться, ожидая пугачевских отрядов.
Это была их ошибка. Они не подозревали, что купец И. Кулпин и переведенец Астраханской рыбной конторы В. Аршинов повезли тайное донесение в Астрахань.
Гарнизон Сарайчиковской крепости, насчитывающий более ста человек, тоже восстал. В нем осталось «послушных, в том числе