Дорога надежды. Анн Голон
виновата? Что она рассказывала в бреду?
Две смутно различаемые ею женские фигуры в строгих белых и узких чепцах сновали взад и вперед друг за другом. В руках у одной из них была какая-то палка, и ей показалось, что они пребывали в смятении еще большем, чем она сама.
Кто-то рассказал ей, что едва они вошли в дом, как сразу заявили, что колыбель стоит не на том месте, равно как и кровать роженицы, поскольку оттуда поднимались к ним плохие волны, исходившие из подземных щелей.
– Взгляните на кошку!
И верно, как только передвинули колыбель, кошка сразу же подошла и свернулась клубком на том самом месте, где она стояла, что явилось подтверждением их слов, ведь всем известно, что кошки, в отличие от людей, отыскивают эти незримые щели в земной коре, заряжаясь от них силами.
– А дом что же?
– Дом тоже стоит на дурном месте. Сжечь его! – говорили они.
Ибо не без некоторой хитрости кошка стала рассаживаться где попало, и все судорожно принялись передвигать мебель: сначала кровати, потом обеденные столы, затем шкафы; и все это делалось с грохотом, похожим на шум тех самых повозок, что слышала Анжелика в своем сне и от которого у нее раскалывалась голова.
– И дом тоже стоит на дурном месте, – категорично повторяла одна из женщин в белом чепце, следуя по пятам за той, что держала в руках волшебную палочку, которую использовали для поисков подземных вод, а за ней увязалась кошка.
– Сжечь его, сжечь!
– Это квакерши-колдуньи, – шепнула, наклонившись к Анжелике, миссис Кранмер. – Они внушают тревогу.
Анжелика внимательно посмотрела на нее, заинтригованная ее внешним видом. Она узнавала ее с трудом, а порой и вовсе не узнавала и в такие минуты спрашивала себя, кто эта гримасничающая женщина со вздрагивающей верхней губой, с серым лицом, усталыми глазами, расширенными зрачками, непричесанная, что раздвигала полог постели и склонялась к ней?
– Не понимаю, – говорила она, – почему церковный совет до сих пор не выслал их из города! Что это вы так на меня смотрите?
– Мадам, а что, в Лондоне у леди теперь модно носить только одну серьгу?
Миссис Кранмер живо коснулась рукой мочки уха:
– О God! Я позабыла надеть вторую. О чем я вообще думаю. Меня беспокоят сто раз на дню, даже во время утреннего туалета. Только бы она не затерялась!
И она с причитаниями выбежала из спальни.
Анжелика корила себя за несдержанность. Она упрекала себя в том, что была куда восприимчивее к деталям одежды, чем к словам собеседника. Но пока что такой интерес помогал ей участвовать в жизни, тогда как сказанное в ее присутствии она почти тотчас же забывала. В голове у нее вертелись вопросы, которые она не решалась задавать, боясь, как бы не подумали, что ее вновь залихорадило. Например, она все думала, куда пропали ангелы с длинными светлыми волосами; их отсутствие печалило ее. Ведь не могли же они ей присниться! Уж в этом она была уверена: они приходили, раз ее дети живы.
Она