Жернова. 1918–1953. Книга одиннадцатая. За огненным валом. Виктор Мануйлов
буксам, двигался смазчик.
– Скажи, приятель, как мне пройти к вокзалу? – спросил Атлас у смазчика.
Тот посветил на него фонарем, махнул рукой себе за спину, и совсем не мужской, а девичий голос ответил:
– Нету вокзала – одни головешки. А комендатура на привокзальной площади… Вагон там стоит, в вагоне она и есть, эта самая комендатура. – И спросил с насмешкой: – Закурить не найдется, служивый?
– Найдется. – И Атлас протянул смазчице раскрытую пачку «Беломора», пробормотав: – Вы извините меня: не разглядел в темноте, что вы женщина.
– Да ничего, служивый: мы, бабы, уж и сами забывать стали, какого мы полу. Сам-то откуда будешь? – поинтересовалась смазчица, раза два затянувшись дымом.
– Из Ростова. Да жена у меня с детишками в Кисловодске… должна быть. Когда немец подходил к Ростову, отправил их туда к родственникам, с тех пор ничего о них не знаю.
– Бог даст, найдешь, – вздохнула женщина.
– Поезда-то туда ходят?
– Ходят, а как же. Раз в день. Туда вечером, оттуда тоже вечером.
– А еще на чем-нибудь можно уехать? – допытывался Атлас.
– Случается, что ходят и машины. Но редко. Ты, служивый, ступай в комендатуру: там тебе все объяснят. Только лоб не разбей, а то у нас тут железа везде понабросано, того и гляди, зацепишься. Да на часовых не нарвись, а то стрельнут – ахнуть не успеешь: все больше косоглазые охраняют, по-русски ни бельмеса не понимают.
– У меня фонарик, – успокоил Атлас женщину и пошел вдоль поезда, водя по земле узким желтым лучом.
Дежурный по комендатуре, младший лейтенант, проверив у Атласа документы, посоветовал ждать поезда.
– У нас тут неспокойно, – товарищ капитан, сказал он, понизив голос чуть ли ни до шепота. – Бандиты шастают, на одиноких военных и милиционеров нападают, даже на машины – тоже случается. Так что советую вам подождать поезда, потому что поезда идут в сопровождении милиции: иначе нельзя.
– А где бы мне подождать поезда?
– Вот уж не знаю. Город разбит, мало что осталось. Разве что в частном секторе… Но это когда развиднеется. А пока посидите здесь. Даже положить вас некуда, – и младший лейтенант развел руками, показывая на военных, спящих на полу в обнимку с автоматами и винтовками. Судя по всему, они относились к войскам НКВД, а это лишний раз подтверждало справедливость слов младшего лейтенанта.
Атлас скинул с себя вещмешок, поставил к стене между двумя парами ног небольшой фибровый чемоданчик, сам устроился и, надвинув на глаза фуражку, постарался уснуть. Но сон не шел: всякие мысли, одна мрачнее другой, лезли ему в голову, тяжелый спертый воздух вызывал позывы к кашлю. Промучившись с полчаса, Атлас встал, вышел из вагона. Сев на приступки под жестяным навесом, закурил. Шумел дождь, журчала, сбегая с крыши, вода, тревожно перекликались маневровые паровозы…
Рядом захрустел под чьими-то ногами шлак, знакомый голос смазчицы спросил:
– Ну, как, устроился, служивый?
– Да