Писатель. Александр Молчанов
погруженный в эти мысли, Маслов вполуха слушал своих пациенток в гарнизоне и рекомендации давал путано и невпопад.
Он торопился вернуться в диспансер. Даже взял частника, чтобы не терять времени, хотя всего-то нужно было перейти мост, и вот оно – белое здание диспансера за зеленым забором.
Маслов взял в регистратуре карту пациентки и вошел в палату. Это была узкая, похожая на пенал, келья с маленьким окном. В палате стоял характерный запах – запах старого тела.
Маслов достал из кармана блокнот и сделал пометку – «проветривать». Затем он пододвинул стул и сел рядом с койкой. Пациентка лежала на спине, отвернувшись лицом к стене.
– Здравствуйте, – сказал Маслов, – как вы себя чувствуете?
Конечно, никакой реакции. Маслов наклонился к пациентке. Серая кожа, приоткрытые глаза, черные волосы – редкие и ломкие. Местами седина.
Маслов взял руку пациентки, лежащую поверх одеяла, и слегка нажал на нее большим пальцем. Палец вдавился в ее плоть, а кожа, вместо того чтобы побелеть, так и осталась серой. Подержав секунду, Маслов убрал палец и увидел, что в месте нажатия осталась вмятинка, как будто это было не тело человека, а воск.
– Что-нибудь чувствуете? – спросил Маслов.
Ответа, разумеется, не было.
Он потрогал голову пациентки, провел рукой по затылку. Повреждений черепа вроде бы не было, но нужно сделать томограмму. Для этого пациентку придется везти в Питер. Маслов вздохнул. Сальникова на это не пойдет. Значит, Питер отпадает.
– Моя начальница хочет, чтобы я вас вылечил, – сказал он, – но на самом деле она хочет, чтобы я не справился с этой задачей. Тогда она сможет сказать, что я ничего не умею, что я пустышка.
Маслов встал и прошел по палате к окну и обратно.
– Мне на вас совершенно наплевать. Мне все равно, будете вы жить или нет. Но я должен вас вытащить из вашего состояния. Я понимаю, что вам это не нужно. Не знаю, где вы сейчас находитесь, и уверен, что вам там лучше, чем здесь.
Маслов выпрямился.
– Это нужно не вам. И не мне. Это нужно тем пациентам, которых я вылечу в будущем. Вы понимаете? Вы сейчас как старуха-процентщица, а я как Родион Романович. С той разницей, что мне нужно вас не убить, а оживить. Одна несчастная старуха, от которой зависит будущее психотерапии в России. Как видите, ставки высоки.
На его лице заиграла самодовольная улыбка.
– Вы думаете, что ваша жизнь кончена. Но это не так. Вы сможете радоваться солнцу, чувствовать легкий ветерок на своем лице. Так и будет.
Когда он это говорил, его переполняла гордость. Он – гений. Он видит людей насквозь. Он понимает, как работает человеческий мозг. Он единственный из всех современных ученых обладает властью исцелять людей, и не лекарствами или скальпелем, а самым мощным инструментов из тех, что доступны человеку, – словом.
У него есть сила сказать человеку «встань и иди». И человек встанет и пойдет. Конечно, так и будет.
Сальникова сама станет жертвой своей глупой интриги. Он поднимет эту пациентку, вернет ее в сознательное состояние