Война крыс. Летописец Черных

      – Многие высокородные и богатые женщины ни разу не прикладывали ребенка к груди.

      – Меня тоже уговаривали, говорили, что грудь отвиснет, живот вырастет. Как видишь, все хорошо. Моя мать сохранила девичью фигуру, родив и выкормив троих детей, отец тоже прекрасно выглядит. В этом я достойная дочь своих родителей.

      – Не только в этом, Зарайлия, не только в этом.

      – Давай я не скажу, что тебе известно больше, чем мне, а ты не улыбнешься снисходительно. Лучше скажи, почему вы с Архахааром решили наемниками прикинуться.

      – Визит двух черных плащей на рынок привлек бы слишком много внимания, а так пара наемников мимо проезжала и запасы пополнила. Лишнее внимание к нашим персонам нам ни к чему.

      – Актох всегда в плаще, снимает его только когда мы с ним наедине.

      – Таковы правила. Приходится нарушать – улыбнулась Кельвирея.

      – Плохо, архимагесса Кельвирея, очень плохо. Брали бы пример с вашей сестры, уж она-то правила соблюдает.

      – Вал и правила? – фыркнула магесса – у тебя случаем от жара голова не кружится, ничего необычного не видишь? Может лекаря позвать?

      – По-моему Валесия все делала, как положено. О визите предупредила заранее, подала прошение о приватной аудиенции, пришла в плаще.

      – Видела бы ты, что она вытворяет в Цитадели, да и плащей у нее целых три и все три разного цвета.

      – Насколько я знаю, цветов всего пять, красный, синий, голубой, коричневый и черный и у мага может быть только один цвет.

      – Если быть точной, то цветов шесть, у Валесии три. Вот такая у меня сестра.

      – Интересная дама. Если не секрет, кто из вас старше?

      – Мы погодки, а остальное неведомо, мы обе сироты, подкидыши, мои родители мертвы, а про родителей Валесии ничего не известно.

      – Отказаться от собственного ребенка. Не могу даже помыслить об этом.

      – Увы, иногда подкинуть ребенка тем, кто сможет его прокормить – единственный способ сохранить ему жизнь. Иногда приходится отпускать тех, кого любишь.

      – Грустно, но жизненно. Прости, но скоро мне придется тебя покинуть, чтобы покормить малыша.

      – Конечно.