Осколки детских травм. Почему мы болеем и как это остановить. Донна Наказава
лет. Его отдали в приют. Бабушка с дедушкой по материнской линии не захотели воспитывать «приблудного», но зато они усыновили его старшего брата – «законного» ребенка. Тогда еще не было анкеты АСЕ, но несложно предположить, сколько бы баллов он набрал.
Годы спустя, когда он уже был отцом четырех детей, он пил, гулял и играл в карты.
– Я помню, мой отец с друзьями всю ночь квасил и матерился в гостиной рядом с моей спальней. Ему было наплевать, что утром нам надо в школу. Я никогда не чувствовала себя в безопасности.
У Мэри огромные грустные глаза и каштановые волосы по плечи, она аккуратно заправляет прядки за уши длинными изящными пальцами.
– Обычно мать кричала на него: «Выгони их! У тебя дети уснуть не могут!» А он орал в ответ: «Я не могу их выгнать, они мои друзья!» Ну да, конечно, ему были важны друзья, но не мы, дети.
Мать Мэри была эмоционально опустошенной: четверо детей, да еще и брак с алкоголиком. У нее не было ни сил, ни желания заниматься воспитанием.
– Я была костлявой и низкорослой, и в школе меня постоянно терроризировали, – хмурится Мэри. – Я не любила ходить в школу.
Немного легче стало после того, как мать с детьми уехала на Восточное побережье. Она приняла такое решение, когда узнала об интрижке мужа.
– Какая-то часть моей души радовалась тому, что я не вижу и не слышу всего этого. Отцовских пьянок, маминых слез и воплей, – говорит Мэри.
Потом ее родители снова сошлись, и Мэри сначала была полна надежд: она видела, что мать скучает по отцу, да и тот, приехав к ним, обещал, что все наладится.
– Его хватило примерно на месяц, а потом он снова взялся за свое. Он напивался до такой степени, что мать вышвыривала его из своей кровати, и он… шел спать ко мне. Нет-нет, ничего такого не происходило, – предупреждает Мэри мой вопрос. – Но все равно мне, десятилетней девочке, было не по себе, когда я просыпалась ночью и видела в своей постели громко храпящего отца.
В школе тоже не стало лучше. Наоборот…
– Мальчишки называли меня «Гладиатор», потому что, когда они меня дразнили, я бросалась на них и давала сдачи. Но я ведь была слабее… Они валили меня на землю и стягивали нижнее белье… Я тогда носила платья…
Мэри даже не думала рассказать отцу об этих издевательствах.
– Когда он был пьяный, он мог сильно отшлепать нас. Однажды, когда моя сестра была во втором классе, он снял с нее трусы и отшлепал ее перед своими пьяными друзьями.
Мозг Мэри всегда был начеку – готовился к следующему непредсказуемому эмоциональному взрыву. Ее «ось напряжений» работала на первой передаче, иммунная система была перегружена.
В подростковом возрасте у Мэри появились признаки витилиго – аутоиммунного заболевания, при котором нарушается пигментация кожи. Участки кожи стали белыми, будто их обожгли.
– Наша кожа – первая линия защиты от окружающего мира, ее предназначение – обезопасить нас, защитить наши физические границы, – говорит Мэри. – А мои родители