О природе сознания человека. Владимир Степанович Жданов
показывают: несмотря на многовековую традицию обращения к памяти, как к отпечаткам прошлого, более внимательный анализ показывает, что память имеет, прежде всего, проспективные функции, что опыт прошлого используется для того, чтобы планировать и воображать будущее. И пациенты с нарушениями памяти, оказывается, также не способные вообразить себе новые картины, спланировать будущее, как они не способны вспомнить свое прошлое. Когда им, например, предлагают представить себя на берегу моря, на пляже с шелестом волн, под лучами жаркого южного солнца они не способны представить себе эту картину. Оказывается, что способности к каким-то фантазиям и, вообще, к проецированиям чего-то будущего при повреждении гиппокампа страдают так же глубоко, как способность запомнить что-то новое или вспомнить прошлое.
Следуя новой научно-популярной традиции сравнения мозга человека с ЭВМ, можно сказать – мы рождаемся с мощнейшим компьютером в голове. Но в новый компьютер необходимо установить программы. Многие программы в нём уже стоят, а какие-то вы устанавливаете в процессе обучения, общения с другими людьми, получения так называемого жизненного опыта. Мозг всё это суммирует и фильтрует. При этом нейронная сеть мозга – динамическая, она постоянно меняется и заполняется. Каждую долю секунды, в зависимости от фиксации всех наших органов чувств, эмоций, мыслей, на ней пишется новая информация. Причём там места хватит на всё. Потенциальный объем памяти: в одних только некодирующих участках ДНК только одной клетки можно сохранить почти гигабайт информации. В мозге около 3 миллиардов нейронов, значит гипотетически, используя «лишние» участки молекул ДНК, можно записать три миллиарда гигабайт – это три эксабайта. Для сравнения: вся информация, которую хранил Facebook в 2015 году, занимала около 300 петабайт, то есть в десять раз меньше. Причём обработка информации внутри клетки на молекулярном уровне, если судить по тому, как это устроено в ДНК, требует совсем мало энергии. Это последние нейрофизиологические констатации. А треть века назад, когда я рассказал своему научному «опекуну» С.В.Мейену (интересовавшемуся проблемами сознания) о фиксации в мозге абсолютно всех обстоятельств текущей жизни, он мне не поверил. «Что и все мигания ресниц в течение жизни фиксируются?»– недоверчиво переспросил он. Я не был тогда уверен про фиксацию всех миганий и сослался на безусловные, пожизненные следы в памяти от болезненных миганий при соринке в глазу. Теперь я знаю, насколько конечна наша память: пока множество экспериментальных попыток определить объем и пределы памяти не приводили к предельным показателям. Так в одном из экспериментов канадского психолога Стенлинга, исследовалось, сколько лиц способны запомнить испытуемые студенты. Им показывали разные фотографии с коротким интервалом, а потом, через некоторые время, показывая две фотографии, просили узнать, какая из них показывалась, а какая является новой? Оказалось, что точность воспроизведения высока и не зависит от объема, то есть,