Криминалистика по пятницам. Елена Топильская
значит, и кровь злодея должна была быть той же, четвертой группы. Через два года Чикатило задержали как подозрительного субъекта, проявлявшего интерес к подросткам. Уже тогда могли бы раскрыть дело, но оказалось, что у задержанного вторая группа крови, и его отпустили с миром. Он убивал еще шесть лет, до 1990 года. Больше тридцати трупов… Но не так давно кто-то из следственно-оперативной группы по делу с кодовым названием «Лесополоса» (изуродованные маньяком тела находили в лесополосах вдоль железной дороги) проболтался в прессе, что все эти бредни про биологическую феноменальность Чикатило – не что иное, как попытка прикрыть грубую оплошность экспертов, промахнувшихся с истинной группой крови злодея по одному из эпизодов. Тем более что там исследовались вещдоки, невесть сколько пролежавшие в закромах отделов милиции, а у Андрея все случаи свежие.
– Андрей, случаи-то свежие?
– Маша, полтора месяца назад все началось…
– А что за непонятки?
– Случаи свежие, а группу установить не могут.
– Бывает, – прокомментировал доктор Стеценко, крутя кухонное полотенце. – Значит, он не выделитель. Нет антигенов в выделениях.
– Да, мне так и сказали, что по сперме его группу крови не установишь.
Похоже, что наш несчастный опер мало-помалу отмяк за вкусным обедом и готов был уже поведать все подробности, но тут, совершенно некстати, затрезвонил его мобильник. Синцов вытащил телефон и рявкнул в трубку:
– Ну?!
Слушая, он все больше мрачнел лицом, потом заорал:
– Да пошел ты! – и, отключившись, швырнул мобильник в стену.
Сашка, еле увернувшись от пролетевшего мимо уха мобильника, как от снаряда, срикошетившего от стены, подобрал его с пола и повертел в руках.
– Хорошо, что титановый, – невозмутимо заметил он, отдавая трубку Андрею.
– Извините, – опомнился Синцов. – Достали все…
Он покраснел и затеребил свой титановый телефон.
– Дежурка звонит… Не могу ли я выехать на происшествие, а то, видите ли, наш опер завис по каким-то своим делам. Да мне-то что?!
«Да, времена изменились», – подумала я. Когда-то дежурный опер манкировал своими обязанностями, только если оказывался пьян в зюзю и лежал, не в силах подняться. Раз уж был в состоянии встать на ноги, то ехал на происшествие, даже если плохо держался в вертикальном положении. А теперь опера делают в рабочее время свой гешефт где-то на стороне – ну, не разорваться же им, в самом деле, а дежурная часть их покрывает.
Телефон в руке Синцова зазвонил снова, и я испугалась, что на этот раз моего мужа может зацепить рикошетом.
– Отключи его, – посоветовала я.
Синцов с сомнением покосился в мою сторону. Это хроническое ощущение, преследующее всех оперов и следователей, мне тоже знакомо: ага, я отключусь, а мне именно сейчас позвонят, чтобы сказать что-то важное, неотложное и позвать туда, где без меня все рухнет. Причем по закону мировой подлости именно так и случается: стоит хоть на пять минут выпасть